Читаем Город Дорог полностью

Как Черепашка мне мила.

Они взглянули удивленно

На небо! Голос сердца стих…

Оно торжественно… бездонно…

Такого не было у них!

Смотрело небо на малюток,

Действительно полуживых…

Летело время первых суток

Дороги долгой… для больших.

Там на углу был столб фонарный –

К нему игрушки подошли

Под слабый свет пустынный, рваный,

Как маяка в морской дали.

Прижались к серому бетону

На малом света островке.

Простор открыт был только зову

На колокольном языке.

Но как понять разливы Зова?

И почему они живут?

Куда и Кем судьба ведома?

Зачем они остались тут?

Не сталь и не подобны воску –

Живущие должны терпеть.

«Давайте выйдем к перекрёстку, –

Своим друзьям сказал Медведь. –

Быть может, встретим там кого-то…

И окна светятся в домах…

Наступит скоро непогода:

Уж птицы жмутся на ветвях.

Здесь неприветливо, безлюдно:

Что ожидает у руин?!

Конечно, дальше будет трудно,

Да только тут – конец один».

Держась друг друга, осторожно,

За шагом шаг, за шагом шаг

Пошли во тьму… Помилуй, Боже!

Наверно, нужно было так.

Но никого не повстречали

На перекрестке в этот раз,

И ни к кому не постучали,

А шли всё дальше… в поздний час.

Забились где-то под доскою.

Был рядом только Божий храм.

И дождь пошел с такой тоскою,

Как будто кто-то плакал там.

Заснули. Черепашке только

Под шум от капель не спалось.

Порой луны светила долька

Сквозь дождь и хмарь, и тучи сквозь.

О Муське – черепашке, жившей в семье до описываемых событий

Воспоминания чужие

В душе разлились как моря…

С другою черепашкой жили

И брат с сестрой, и вся семья.

И сердце будто тонет в грусти,

И больно, что ни говори,

Когда я здесь пишу о Муське:

Она была как член семьи.

Под батареей небольшою,

Не понимая века бег,

И с черепашьею душою,

«Как самый мирный человек»

Жила, ничем не досаждая,

С мечтою о песке, траве…

О солнце без конца и края –

Всё это видела во сне.

Под окнами одна сидела

На малом света островке

И выходила в зал несмело,

И засыпала в уголке.

Была как ангел молчаливый,

Как старожил и как дитя.

Ее под елью схоронили,

С трудом проталину найдя.

И вот теперь в игрушке что-то

От той души отозвалось –

Тех образов живая нота.

А с неба всё сильней лилось.

О появлении ушедшего в мир иной хозяина игрушек и открытии тайны происходящего

В грозе мелькнула вся округа,

Блеснул как будто силуэт

Ее товарища и друга,

И заструился добрый свет.

Не показался: действом дивным

Знакомый образ рядом был,

Свечою он горел под ливнем

И, чуть спеша, заговорил:

«Что не давалось, что таилось

При жизни прошлой – на земле, –

Теперь душе моей открылось,

Как в сказке или же во сне.

За все искания – награда –

Мне это знание дано,

С ним можно дальше быть от ада,

Приблизить духа торжество!

Но знанье донести не в силах

Живущим – не открыть мне дверь, –

Рукам без крови, пальцам стылым

Пера не удержать теперь.

Одна возможность мне осталась:

Покуда сорок дней идут,

Пока связь с миром не распалась,

И силой образов я тут,

Всё передать могу невинным

Новорожденным существам,

С кем не был злым я и обидным –

Всё передать могу я вам!

За словом слово… дальше… фразу…

За часом час и день за днем…

Нельзя вот так – открыто сразу –

Иначе всех спалю огнем!

Природа мне поможет в этом:

Гора и степь, реки исток…

След на воде мелькнет ответом,

Слова отобразит песок…

Пусть не поймете смысл посланья,

Вам нужно только всё собрать –

Из «кирпичей» построить «зданье»

И знанье людям передать!

Но не прогулка будет – схватка:

Судьбина или мы сильней.

Так торопитесь: время кратко –

Осталось тридцать девять дней!

Поможет Бог и все святые –

Пришел я Промыслом Его.

Иначе ведь – слова пустые,

И будет гнилостным ядро.

Конечно же, и без посланья

Светило Правды всё вершит,

Но с ним уменьшатся страданья,

Добро быстрее победит!

Давайте же идите, дети!

Могу назвать так только вас –

Одни помощники на свете.

В счастливый путь да в добрый час!

Тут образ, что явился дивно,

Погас, как дождь свечу залил.

Всех Черепашка разбудила

И рассказала, кто с ней был.

Сказал Солдат: «Вот это служба!»

Медведь слезу сдержать не смог:

«В дороге нам поможет дружба!»

И улыбнулся Носорог.

О начале путешествия друзей и о растворенных в воздухе голосах из прошлого

Дорога шла немного в гору,

Росли кусты невдалеке…

Шептали листья: в эту пору

Они шуршат на ветерке.

Что тут росло и день встречало,

Должно быть, помнило его…

Меж листьев что-то застучало:

Пульс заглушить трудней всего.

Шумы от улицы вторичны –

Вот пролетели голоса…

Еще недавно столь обычны,

Теперь – как нá сердце слеза.

И эти листья записали,

Как в книги жизней шаг и взгляд…

И как мы шли, и как устали…

Для этих листьев нет утрат.

Лишь здесь уходят речи, лица –

Недолговечен этот след.

И закрывается страница –

И листья падают на снег.

Быть новой жизни очевидцем,

Иной листок растет весной.

И падает потом, и снится…

Мы с ними в повести одной.

Но главы не положишь в папку,

Не зачеркнешь, где был не прав…

………………………………

Они всё дальше шли по парку

И вглядывались в лица трав.