Читаем Вечный Дозор полностью

Но у оборотней — свои тайны и свои отношения. В закрытом интернате, где случилась та история, были разные Иные. В том числе и оборотни. На каждый роток не накинешь платок, особенно если этот роток — огромная зубастая волчья пасть.

— Не работает, — коротко сказал я.

Антон смотрел на меня и упрямо ждал уточнений. Я вздохнул. Кивнул на пустую трамвайную остановку. Парень понял, мы прошли к остановке, уселись рядом на скамейке. Вполне мирная картина, то ли двое запоздалых прохожих, то ли отец с сыном. Молодой оборотень с хлопком открыл банку, глотнул пива и выжидающе посмотрел на меня.

Молодец парень. Умеет слушать. Не каждому такое дано.

— Ты знаешь, как устроен мир? — спросил я доверительным тоном. Достал из кармана перочинный нож, сырок, развернул его, нарезал на ломтики и положил на скамейку между нами. — Угощайся, кстати.

— Спасибо, — взяв ломтик плавленого сыра вежливо ответил Антон. — Да, знаю, я учусь в МГУ на физмате.

— Ух ты! — искренне порадовался я. — Хочешь докопаться до сути всего? Одобряю.

Открыв бутылку водки я плеснул чуть-чуть на ладони, растёр, понюхал. Сивухой не пахло, водка была приличная. Антон болезненно поморщился, глядя на меня.

— Но я о другом. О нашем мире, мире Иных.

— В общих чертах, — осторожно сказал Антон.

Какие нынче оборотни пошли культурные! Просто удивительно, как похорошела Москва при Собянине!

— Если в общих чертах, — сказал я, — то всё живое, а в особенности разумное, то есть люди, имеет некую «магическую температуру». Мы, люди…

У парня опять дрогнуло лицо.

— Мы, люди, имеем некую среднюю температуру, назовём её условно «тридцать шесть и шесть». Это магическое тепло изливается в пространство. Если у одного человека «тридцать шесть и шесть», а у другого «тридцать шесть и пять», то возникает небольшой градиент энергий, магическая сила начинает в человека вливаться и он, при определённых условиях, может ей манипулировать. Конечно, на одной десятой градуса особенных чудес не сотворить. Но какие-то догадки, какие-то предвиденья, какие-то мелкие чудеса и тут возможны. А вот если магическая температура у человека значительно ниже нормы, допустим — тридцать пять, ты мы называем такого человека… Как называем?

Я сделал маленький глоток. Водка обожгла горло. Я проглотил горячий комок, заел сырком.

— Называем «Иным», — тихо сказал Антон.

— Верно. Иным седьмого уровня. Если эта температура ещё ниже, допустим тридцать… никто всерьёз градацией не занимался, приборов у нас таких нет, видишь ли, может ты придумаешь… То будет у нас Иной шестого уровня. Или пятого. Будет он непроизвольно сосать энергию у всех встречных-поперечных, как вампир кровушку. И научится творить чудеса, проходить на иные уровни реальности. Как-то так. Высшие Иные — у них температура градуса два-три. А у моей дочки — ноль целых ноль десятых. Ясно?

— Ясно.

— Книжка «Фуаран» не приводит температуру к какой-то определённой величине. Она её понижает градусов на десять-пятнадцать. Понимаешь? Человек становится Иным. Средненьким Иным. А Иной высокого уровня может даже стать Высшим. Понятно?

Парень снова кивнул.

— Процесс нельзя повторять бесконечно, — добавил я. — Эффект слабеет, будто организм адаптируется к воздействию. Так вот, мой дорогой юный друг. Моя магическая температура слишком высока. Этим волшебным аспирином её не сбить.

— Сколько? — хмуро спросил Антон.

— Нечем измерить. Может сто. Может тысяча. Может миллион. Ты это сам-то чувствуешь?

Оборотень кивнул:

— Я какой-то взбудораженный рядом с вами. Кажется, могу горы свернуть.

— Это ещё ничего, — подбодрил я его. — Ты оборотень, у вас всё несколько сложнее устроено. Маги просто дуреют при длительном общении. И чем сильнее маг, тем ему тяжелее.

— Поэтому вы живёте один? — прямо спросил Антон.

Я кивнул.

— Да. Поэтому.

Мы помолчали. Я сделал ещё один маленький глоток, закрыл бутылку и поставил на скамейку. Сказал:

— До утра подберут. Я думаю, все местные бездомные знают, что здесь порой оставляют дешёвую, но хорошую водку.

— Так вы не собирались всю бутылку выпивать? — обрадовался парень.

— Да ты что! Я же человек, мне пить вредно. Ну, спасибо тебе за беседу, всегда приятно поговорить с хорошим законопослушным Тёмным…

— Антон Сергеевич, позвольте мне вас укусить! — выпалил парень.

Я расхохотался. На самом деле я с самого начала догадывался, с чем он пришёл.

— Ты думаешь, что сможешь меня обратить?

— Вам даже не обязательно Тёмным становиться, — умоляюще сказал Антон. — Будете Светлым оборотнем. Перевёртышем, как они себя называют. Несправедливо, что вы… так…

Я задумчиво почесал себя пальцем по шее — там, где едва-едва угадывались два рубчика от вампирских клыков.

— И это не поможет, Антошка. Меня не обратит ни укус вампира, ни укус оборотня. Я слишком горячий.

— Вы пробовали, — пробормотал мой тёзка. — Так вы уже пробовали!

— Пробуют суп из кастрюли, — сказал я. Встал. — Спасибо, на самом деле — огромное тебе спасибо! Ты хороший парень. Постарайся не жрать людей, ладно?

Я похлопал его по плечу и пошёл к дому.