Песком серебряным и пылью слюдянойСухой сверкает грот, закатом осиянный.Сквозь плющ нависнувший и занавес лианныйВплывает медленный вечеровой прибой.Бюро, изрытое топорною резьбой,И человек за ним — угрюмый и туманный –В камзоле шерстяном времен британской АнныСжимает Библию мозолистой рукой.Три века залегло от смерти РобинзонаДо пламеней, что жгут вспоившее их лоно,Что вьют багряный вихрь на стогнах у дворцов.Но неистлевший прах священника скитанийВсё льет свой вкрадчивый неуловимый зов, –Зов к берегам чудес, в страну очарований.
1916
МАРОН
Обмякший пляж. Коричневая глина.Оливковый базальт — галопом глыб.В глухой воде — клинки холодных рыбИ ветровых разбегов паутина.Прочерчивает бухтовый изгибОтполированный плавник дельфина,И в вечер уплывает бригантина,И гаснет вымпела червленый шип.Топор и карабин, бурав, лопата,Кремень, брезента клок, моток шпагата,И я один — покинутый марон.Но вольным вижу я себя Адамом.Мой лоб загаром новым опален.Мне Библией — земля. И небо — храмом.
1916
SALT-LAKE-SITY
Безводно-белые сухие облакаНад белым городом, обрезанным квадратом,В пустыню брошенным, в сияющие пятнаЗакаменевшего навек солончака.Подложной библии тяжелая рукаНад жизнью избранных простерлась необъятно.Но гневно сорваны и кинуты обратноШипы упругие тернового венка.Безводны облака над рыжею пустыней.Напоен жаждою солончаковый иней,И время грузное иссохло в вышине.Но в храме мраморном склоняются в поклоны,Звеня кинжалами на вышитом ремне,Священники земли — угрюмые Мормоны.
1916
САМАРКАНД
Над белизной одежд ореховые лица.Светило белое в глазах повторено.Осталось позади былого моря дно,И бешено взята мятежная столица.Здесь — громовой парад. А там — за птицей птица.Там трупы вздутые навалены в одно,И небо токами дрожащими полно,И, чуя тление, взывает кобылица.Позеленелую развеивая медь,Сияет куполом упорная мечеть.Распахнутая дверь дымится, точно рана.И вор оглядчивый в сияньи рдяной мглыБерет из твердых рук убитого муллыПарчовый фолиант столетнего Корана.
1916
ПОРТ СВ. ИОАННА
Исчерченный коринфскою резьбойИконостас из черного ореха.Сгоревшего полудня льется эхоИз купола струею голубой.И бледным золотом дрожащий зной, –Шипы уже незримого доспеха, –Зигзагом быстрым, молниею смехаУ закоптелых ликов — как прибой.Забытый порт Святого Иоанна…В долине — церковь, где молчит осанна;Безмолвный храм Тезея на холме.И выше всех, в багряной мгле заката,Над пропастью, на каменном ярме,Гранитный трон — могила Митридата.