Марина Ивановна Цветаева (1892 – 1941) – великая русская поэтесса, творчеству которой присущи интонационно-ритмическая экспресс…
Поэзия 18+– внук
У вала: городок.
Вал – наш; а городок – ничей,
И посему – вещей
Закон – чумы, сумы нищей,
Щемиловки – нищей.
Так в этот самый – меловой
И вымерший, как чум —
За провиантом – верховой.
Строг, не скажу – угрюм.
С лицом Андреевым – Остап,
С душой бойца – Андрей.
Каб сказ – Егорьем назвала б,
Быль – назову Сергей.
Так и останутся – сторон
Спор – порастет травой! —
Звездоочитый чертогон,
Такой же верховой...
Так и останутся – раздор
В чертополохе – цел! —
Звездоочитый чертобор,
Такой же офицер...
Вокруг ковыль шумел и сох,
Сиваш молчал и гнил.
Чт
Чертей, чертополох?
Проще бы хлеба просить у ст
Лысой – не совеститься б хоша!
Проще бы масла просить у мыса
В море, и сала у Сиваша!
Эх, любо-дорого – к нам как в гости
Все-то, да в хату-то в нежил
Коли за тв
Больше, за яйцами – на валу
И почаще, и получше!
Закидал народ дворян!
– За барашком? Брось, поручик!
Каждый сам себе баран!
Коли хлеб простой – пирожным
Стал! Да с места не сойти,
Коль хоть столько... С
Не изволите ль сольцы?
– Ну что, поручик? Новости?
Чиновники, чиновницы...
– До ниточки – ни денежки...
Припев: на вас надеемся!
Нам краше Пасхи, Рождества...
На вас, на вас надежда вся —
Ад – двух огней промежду!
Вы – вся наша надежда!
И стонет быт, и вторит поп:
– “Отстаивайте Перекоп!”[13]
Для обывателя – ларец,
А для хозяйки – вазочки.
– Уйдете – п
– Как у Христа за пазухой!
Не видят, черствая душа,
Как эта пазуха тоща,
Все ребрышки наперечет —
Что у конька мopcкoгo!
А все ж – всю Русь-святу несет
За пазухой...
– Христовой.[14]
Понастучавшись, не при чем,
(У нас в России – всем![15])
С пустым мешком и животом,
Вдоль прободенных стен...
Кусочка хлеба не дадут —
А завтра жизнь отдашь
За них! Терпи, терпи, верблюд!
Молчи, молчи, Сиваш!
Звени, звени, чертополох!
...Добро бы – на бобах,
И не несолоно, а ох
Как солоно...
– бабах! —
Взрыв! Врассыпную, как горох!
Как с граху – воробки!
По городам переполох,
Ребята – в городки
Играют.
(Почвеннее нас
Растите, крепче нас!)
Последний двор. (В последний раз,
Конь!) – “Есть кто?” – “Се – ей – час”!
– За продовольствием. – Поесть?
– Нет, с валу, значит... – Что-с?
– ...за продовольствием: чт
Коль есть чт
Вам, господин поручик? Шью,
Бьюсь, корочке раба...
– Не подаяния прошу:
Плач
– Рады бы – да —
Когда самим-то негде взять!
Две: день сказать и ночь?
С глазами плакальщицы – мать,
И песенницы – дочь.
Глядит: не с неба ли с конем
К нам перекочевал?
Сей – за свининой? за пшеном —
Сей? Ну и кашевар!
Такому б п
Встать – в жизни смертный час!
– Тогда прощения прошу.
– И мы (вдова) – и нас —
Дитя... Откуда-то – востер
Клинок! – крик лебедин.
Последний двор, за ним простор.
– Постойте, господин
Поручик! (Вольная у чувств
Речь, раз сирень цветет!)
И целый сук, и целый куст,
Сад целый, целый сот
Сирени – конному в загар,
В холст бело-лебедин.
Последний двор (посильный дар)...
– Прощайте, господин
Поручик!
Не до женских глаз.
Лазорь – полынь – кремень...
И даже не оборотясь,
Коню скормил сирень.
Брусилов
Не то чайки, не то с
Стали гости к нам залетывать.
– Отколь, стайка? Куда, аистова? —
...Прямо н
Кидай заступ! хватай птах!
– “Перешел границу лях!”
Криком через всю страницу:
– “Враг переступил границу!
Всем, кто сердцем не застыл,
Зов: не ударяйте в тыл —
Родине! одних – питомцы —
Нив! Свои люди – сочтемся!
Что за пря через плетень?
Лях: единая мишень
Для единого прицела,
Добровольцы! Офицеры
Русские! Смиривши контр-
Страсти – все на польский фронт!”
Море трав,
По ним – вихрь:
– Прав-то – прав:
Лях-то – лих!
Бури взмах
По лесам:
– Враг не лях:
Комиссар!
Спасибо, Брусилов, за лесть и честь!
Но Бог упаси нас! Доколе есть
Кровь в жилах – и слезы у матерей! —
Умрем – не забудем у тех дверей
Час за часом, за часом час
Ожиданья. – Идет? – Отказ.
Вся молодость края тебя в вожди!
Как мы тебя ждали – так ты пожди!
Казенного зданья и дождь, и дрожь...
Как мы тебя ждали – так ты пождешь:
Не дождешься – как лбами вниз —
Мы Вожата не дождались.[16]
Не принял командованья над той
Дружиною! “Банды” – ведь т
Советскою прозваны за труды?
Зачем же бандитов в свои ряды
Призываешь? За что, бр’т, бьюсь?
Ведь и звука-то нету – Русь![17]
Цыть! Буде толковать!
Не быть и не бывать,
Чтоб русский офицер —
Да за Рэсэфэсэр!
Русь – где
Нынче – Крым.
Русь есть
Мы – чтоб – к ним?!
Чей-то, муку
Усмешкой скрав,[18]
Рот, без звука:
– А н
Прав?
Перебежчики
Ваша власть, ребята, – барская.
Наша – братская, солдатская.
– Офицерская, помещичья —
Наша – легкая, невесть-то чья!
Прощай, лямка! прощай, честь!
Самая что ни-на-есть
Разрабочая, крестьянская!
Станком княжим, серпом чванствуем...
Моя-Васькина-твоя —
Власть товарищеская!
Ваша власть, ребята, – зычная:
Оплеухи, зуботычины.
Тебя в рыло, а ты: слушаюсь!
Караулы-с, оплеушины-с.
А сверх всех тебе глава —
Жена прапорщикова.
Ваша власть, ребята, – тяжкая.
Наша – с шутками, с поблажками.
– Да жива ли уж? да жив-то ли? —
С перемежками, с побывками.
По младости своея —
К людям – жалостливая.[19]
Врешь – “передовые линии”!
Медведями село кинули,
И вор