Читаем Назад в СССР полностью

На первом канале в кадр выпрыгнула девица. Она усердно втягивала и без того плоский живот, выпячивая при этом силиконовые вложения. Вертела бедрами, утянутыми в мини, когда показывала направление движения циклона из Новосиба в Хакасию. Передачи с прогнозом погоды потихоньку превращались в стрип-шоу. Пузатенькие мужчинки в роговых очках канули в лету. С ними я хоть мог реально уловить завтрашнюю температуру, причем сразу в нескольких регионах страны. А с этой, я так и не понял, завтра дождь будет или опять соврет.

Я вытащил из холодильника бутылку ячменного. На запотевшем коричневом стекле этикетка зазывала элитной рецептурой, разработанной аж от десятого колена времен сотворения яйца из курицы в старых добрых традициях пивоварен индейцев майя. Я почитал состав и поморщился. Раньше пиво одно было — «Жигулевское». А теперь много говна развелось. Я свернул пробку и сделал несколько глотков. Для порошкового ничего так.

Телевизор внезапно громко заиграл. Началась реклама самых нужных вещей на свете. Светящаяся и скачущая от счастья Бузова мелькала в белом, выставляя напоказ белые выпуклости. Я потянулся за пультом, когда зазвонил мобильник. Драматичный саундрек из «Профессионала» возвестил, что меня домогается работа. Такой звонок стоял на все контакты с Управления.

Я со вздохом сожаления отставил бутылку на обшарпанный журнальный столик (который в прошлой жизни был детским с росписью под хохлому с петушками) и нажал на кнопку приема. Да, да, кнопку. Не люблю смартфоны (хотя служебный у меня смартфон). Через них за мной америкосы следят. И бывшая с ними… Не зря она от Хемингуэя прется и «Титаник» пересматривает. А еще она знает кто президент США. Я после Моники Левински сбился.

— Алло, Андрей Григорьевич? — вопросительно проговорила трубка.

— Нет, бляха, это его соседка, а Андрюша в ванной пипирку моет, — проговорил с раздражением. — Че надо?

— Андрей Григорьевич, ну я ж не просто так звоню, — обиделась трубка. — Это Коля-криминалист. Я тут ДНК по базе пробил.

— Ну? — сердце мое замерло.

— Вы не поверите!..

— Говори, Коля, не томи!

— На красном пояске, что был на жертве, обнаружены следы ДНК лица мужского генетического пола.

— Ну, и…?! — мне вдруг дико захотелось придушить эксперта прямо через трубку. — По базе пробил?

— В том-то и проблема, — замялся Николай.

— Говори уже! — я чуть не добавил слово «сука очкастая», но пока сдержался.

— Наверное, это какая-то ошибка, — добивал меня Коленька. — Этого не может быть. Я, конечно, все перепроверю, но на это нужно еще время. Не исключено, что объект исследования был загрязнен чужеродной ДНК, поэтому проверка по базе выдала ложное совпадение…

— С кем совпадение? — сердце мое неприятно екнуло.

Коля стал говорить сбивчиво и постоянно ссылался, что скорее всего это ошибка. По мере его рассказа я мрачнел.

— Адрес запишете? — спросил Коля.

— Знаю, где он живет, — буркнул я. — А ты домой не ходи, прямо сейчас займись и переделай все. Такого человека опорочил…

— Да я-то что? И такое иногда бывает, когда на месте преступления посторонние лица присутствуют. Они могут оставлять следы. Но его же вроде там не было. Он уже полгода, как не у дел…

— Разберемся, — ответил я. — Держи меня в курсе.

— Вы что задумали, Андрей Григорьевич? Давайте подождем до утра, я постараюсь заново провести исследование.

— Из-за твоих исследований я теперь хер усну. Все, давай, мне еще кое-что проверить надо.

Я отключился от разговора, оделся и вышел на улицу. Старенькая приземистая тойота ждала меня на дворовой парковке под деревом. Она удивленно посмотрела на меня пожелтевшими фарами, мол, куда это хозяин на ночь глядя? Обычно на ночные вылазки за мной приезжала служебка, и моя старушка мирно дремала во дворе.

Вот и знакомый двор. Сейчас он был особенно пуст: ни алкашей на их излюбленной лавке, ни дерущихся котов, ни всевидящих бабулек с ядовитыми взглядами. Все казалось мертвым, даже из окон света не видно. Лишь одно окно светилось желтизной. Он еще не спит. Странно…

Я отпер подъездную дверь универсальным ключом для домофонов и очутился в полумраке занюханного подъезда. Единственная целая лампочка болталась где-то на верхних этажах на заскорузлом проводе. Воняло мокрыми тряпками, дымом дешевых сигарет и крысиным хвостом.

Я поднялся на четвертый этаж (лифт в пятиэтажной панельке времен Хрущева не предусмотрен) и очутился возле потертой двери, небрежно сляпанной лет двадцать назад из листового железа.

Я знал, что звонок не работает, и тихо постучал. Звук разнесся по пустому подъезду слишком гулко. Ночь усиливает громкость. Заскрежетал замок, дверь приоткрылась.

— Привет, — сказал я и шагнул внутрь квартиры. — Что не спишь?

— Не могу уснуть, кое-что мне не дает покоя, — ответил хозяин квартиры. — У меня всегда так…

От этих слов у меня пробежал по спине холодок:

— Что случилось?

— Я не хочу об этом говорить.

— Твоя ДНК обнаружена на ленточке, которой задушена девушка, личность мы ее установили. Мать-одиночка, такая же, что и предыдущие жертвы… Как ты это объяснишь?

— Бред какой-то…