Читаем Эта необычная Польша полностью

Ошеломленная соседка неожиданно потеряла дар речи. Когда она все же пришла в себя, то вслух только сказала:

— Ой, а вы спите?

Пан капитан, не говоря ни слова, смотрел на соседку, не пытаясь даже прикрыться.

— Извините, не будем вам мешать. Мы попозже зайдем, — неожиданно для меня сказала она. Причем голос не выражал никакого недовольства, а скорее был вежливым и любезным.

И подхватив мужа, который не вымолвил ни слова, мгновенно исчезла в дверях лифта.

В принципе, в шоке была не только она, но и я. В состоянии потрясения я пыталась понять, что же сейчас произошло и не показалось ли мне, что мой будущий муж действительно предстал перед соседкой в чем мать родила, выставив напоказ то, что, со слов моих родителей, надо было прятать от посторонних глаз.

Капитан же, не моргнув и глазом, не вымолвив и слова, удалился в комнату спать дальше.

На следующий день вечером к нам пришел сын зловредной соседки. Молодой человек лет тридцати, в очках, очень интеллигентный и вежливый явно пошел не в маму. Сначала он поинтересовался, что же произошло, и я уже хотела было начать объяснять, почему же мой будущий муж вышел к его пожилой маме абсолютно голый, но оказывается, эта часть его не интересовала абсолютно. Сын соседки интересовался исключительно потопом, который произошел в нашей квартире несколькими днями ранее. Я выдала тот же текст про хозяйку, на что он положительно кивнул, поблагодарил и удалился.

Конфликт с соседкой был исчерпан. Больше она никогда не появлялась в дверях нашей квартиры.

Так я пришла к выводу, что, несмотря на то что между нами, несомненно, есть много общего, но в то же время мы такие разные.

Так, я, например, воспитанная в пуританских нравах, никогда не посмела бы даже подумать, чтобы предстать перед соседкой и уж тем более соседом в обнаженном виде. И если я еще несколько дней переживала по поводу произошедшего, то мой будущий супруг напрочь забыл о случившемся, как-будто ничего и не было.

Отличалось и то, как мы проводили свободное время. Я, например, любила выйти с подругами в кафе, съесть десерт, обсудить последние новости личной жизни, посплетничать о судьбе общих знакомых и пожаловаться на начальство на работе. А вот мой польский друг свободное время проводил несколько иначе. Нет, он, конечно, тоже любил провести время с друзьями, но если я, например, к десяти вечера возвращалась домой абсолютно трезвая, то друг мой сердечный возвращался примерно под утро, абсолютно не трезвый.

К алкоголю в моей семье отношение было негативное. Моя мама не пила ничего крепче чая. Если по стечению обстоятельств она таки выпивала небольшое количество алкоголя, а в случае моей мамы небольшое количество не превышает пятидесяти граммов водки или ста граммов вина, то дальнейший вечер она чувствовала себя отвратительно: у нее горело лицо и начинала болеть голова. Поэтому примерно раз в пять лет по очень, очень большим праздникам мама могла выпить полбокальчика белого вина. И эту особенность я унаследовала от нее.

В годы юности, когда ровесники начинали интересоваться алкоголем, я, конечно, тоже пыталась не отставать и быть как все, но мои отношения с алкоголем сразу же не заладились.

Например, пиво казалось мне отвратительным на вкус, и я искренне не понимала, как эту гадость можно вообще пить. С водкой тем более. Влив в себя мои первые в жизни сто грамм на дне рождении друга, я долго металась по квартире в поисках воды. Мне казалось, что я влила в себя средство для прочистки труб и надо срочно вызвать «Скорую помощь», дабы промыть мои внутренности.

Вино мне казалось ужасно терпким, но все же по вкусу было немного лучше пива или водки. Но и здесь меня ждал сюрприз. Оказалось, что у меня аллергия на красное вино. После даже небольшого бокала мое лицо становилось пурпурно-красным, а через полчаса начиналась нестерпимая головная боль.

Так что мои алкогольные пробы закончились, не успев начаться. Решив не испытывать далее судьбу, я пошла по стопам мамы, сделав выбор в пользу чая и кофе.

Но у пана капитана таких проблем не было. Водку он пил редко, но вино любил, поэтому, когда он собирался с друзьями, в ход шло именно оно, красненькое.

Первое время я даже решила не отставать, но после первого же бокала красного вина потерпела полное фиаско. Мое лицо вдруг слилось с цветом моих губ, стало огненно-красным, а через полчаса голова болела так, что я не в состоянии была сосредоточиться ни на вечере, ни на знакомых.

Поэтому после двух неудачных попыток я больше не пыталась быть как все и наслаждаться вином наравне с другими. Трезвость — видимо, мое призвание.

Когда мы ходили в гости, я наслаждалась только чаем, все остальное мне было противопоказано. Хотя был в этом какой-то плюс, ведь после шумных и долгих посиделок у знакомых кто-то должен был доставить капитана до дома в целости и сохранности.

Отличалось и наше восприятие окружающей температуры.