Читаем Бессильный чемпион. Том 3 полностью

— Я дам тебе свой номер только при одном условии.

— Каком? — потирает руки Стас.

— Если ты передаешь его Бесу, — заигрывающий взгляд пышногрудой в мою сторону.

Напрочь игнорирую. Подкаты стерв меня не прельщают.

Другие девушки злорадно хихикают над моим замом, но Стас не отступает, молоток, упрямо вскидывает подбородок:

— А если я одолею Беса на стайере прямо сейчас — ты дашь номер именно мне?

Скривив лицо, пышногрудая задумывается.

— Ладно. Но смухлюете — я тебя на поединок вызову, простолюдин, — ее щеки слегка розовеют. — За дерзость!

— Всё будет честно, — Стас отворачивается и идет прямиком ко мне. Неожиданно его смелый взгляд тухнет. — Бес, тут такое дело…

— Да, слышал, — вздыхаю. — Идем, рыцарь.

Мы встаем на старте, потягиваясь, готовимся к дистанции в пять километров.

— А чего стайер? — спрашиваю. — Почему не спринт?

— Ты сильный как танк и быстрый как «Феррари», — признает Стас. — На спринте мне тебя не сделать. Чем же длиннее дистанция, тем скорость выступает менее важным фактором. Намного значимее держать темп, — он ждет моей реакции. — Что думаешь?

— Думаю, что у меня отличный заместитель, — ухмыляюсь. — Скажешь, когда бежим.

— Не вздумай поддаваться! — предупреждает. — Маррш!

Стартовое ускорение выносит нас обоих почти на сто метров. Бежим со Стасом вровень, каждый новый шаг плавен и мягок. Наклон в теле почти отсутствует, переходим на брюшное дыхание. Специально не использую фрактал Мурки, но даже с такой форой, даже с учетом того, что Стас вгоняет поток живы себе в бедренные мышцы, он начинает отставать. Слишком вымотался на прошлой побежке. Меня же Гиба восстанавливает мигом, утомления практически не чувствую. Сейчас Гиба тоже отключен. Но мускулы, натренированные в период, когда токсины усталости тут же устранялись фракталом, не отключить. Даже без Шарика и Мурки я превосхожу любого легкого атлета. Жива усиливает Стаса, но он все равно мне уступает. Если же поддамся — это станет предательством его доверия.

Преодолеваем круг за кругом, дистанция между нами увеличивается. Стас где-то уже за спиной, отставший на десятки метров. Когда до финиша остается полкилометра, пробегаем мимо пышногрудой. Красотка устремляет на меня горячий взгляд. Воздух наполняют амуры, холмоподобные груди судорожно вздрагивают. Ну только не кончи там. Надеюсь, Стас тоже видит ее влюбленное лицо. Сейчас одна лишь злость способна выбить ему победу.

Едва подумал — Стас проносится мимо. Рычащий, весь в мыле, глаза — сплошные белки. Ускоряюсь следом. Время последнего рывка, поддаться не имею права. Я сделаю из парня чемпиона, а чемпионам никогда не поддаются. Зато их хотят все женщины мира, чем не утешение!

Несемся ноздря в ноздрю, ветер хлещет по лицу, На последних метрах я выбрасываюсь вперед, переступаю линию, оборачиваюсь. Черт!

На всем скаку Стас рухнул и проехался лицом по дорожке. Парень замер в скрюченной позе.

— Санитаров! — кричу.

Как самый быстрый в команде, Кирилл кидается к выходу из стадиона. Я бросаюсь к брюнету, переворачиваю на спину. Из разбитого носа стекает кровь, сам парень без сознания. Щупаю пульс — тихий, слабый.

— Что с ним? — как ни странно первой рядом оказывается пышногрудая стервочка. На лице растерянность и шок. Руки сжаты в кулачки на груди.

Мне в голову приходит идея. Ну, брат, постараюсь ради тебя.

— Переутомление, — говорю. — Он вложил все силы в рывок, но организм не выдержал нагрузки и отключился.

— Вот как? — хлопает ученица глазами. К дорожке подтянулись ее подруги и моя команда, все окружили Стаса.

Я выпрямляюсь и сурово смотрю на пышногрудую.

— Это ради тебя он так старался в гонке?

— Д-да, — под моим взглядом она вжимает голову в плечи

— Кровь ему хотя бы вытереть не хочешь? — мои губы презрительно кривятся.

— П-прости, — девушка тут же падает на колени возле Стаса, засовывая руку в карман пиджака.

В ее ухоженных, наманикюренных пальчиках вспыхивает на солнце белоснежный платок. Несколько мгновение — и он весь в красном. Зато лицо парня теперь почище.

— Чего мой зам добивался? — допытываю девчонку, будто не в курсе.

— Номера моего телефона, — она выворачивает платок наизнанку и продолжает ухаживать за повергнутым.

— Ну и как? Заслужил? — нависаю над ней.

Девушка задирает голову, встречается со мной взглядом, тут же опускает обратно к спящему Стасу.

— А вы как думаете? — я оборачиваюсь к подругам пышногрудой. Смотрю на каждую, и они, неловко переминаясь с ноги на ногу, по очереди сдаются:

— Да, да, конечно, он ради Дорофеи себя не пожалел.

— Отлично, — одобряю их мнение, и девушки краснеют от похвалы. — Ручку и листок дадите подруге?

Сразу же пышногрудой протягиваются несколько ручек и несколько клочков бумаги. Девушка, красная как свекла, карябает свой номер и отдает мне. Я кладу клочок бумаги на ладонь Стаса и сжимаю его пальцы.

— Выронит же, — тихо шепчет Дорофея.

— Он — нет, — уверенно заявляю. — Мой зам точно не выронит.

Дорофея послушно кивает, ее глаза поблескивают.