Читаем Золотая осень полностью

На всякий случай Громыко и здесь предупредил о недопустимости возражений: «Да, мы живем в такое время, когда на Советский Союз наведены, фигурально выражаясь, разные телескопы… И смотрят, как бы это в советском руководстве найти какие–то трещины. Единодушное мнение Политбюро: и на сей раз мы, Центральный комитет партии и Политбюро, не доставим удовольствие нашим политическим противникам на этот счет. (Аплодисменты)». Но чтобы противники «полутонов» были спокойны, опытный министр добавил: «Очень много раз Михаил Сергеевич высказывался, в том числе на Политбюро, относительно необходимости нам, как говорится, держать порох сухим»[626]. На Запад попала еще одна фраза из речи Громыко, которая не была опубликована в СССР: «У этого человека хорошая улыбка, но у него железные зубы»[627]. Возможно, Громыко переоценил зубы Горбачева.

Никаких возражений по поводу избрания Горбачева не возникло, о чем честно и было сообщено миру. Несмотря на это и десять лет спустя авторы некоторых публицистических произведений продолжали сетовать на то, что «советские граждане были оставлены в неведении относительно перипетий и дискуссий, имевших место на пленуме, соперничества различных претендентов на высочайший пост, который сам Горбачев впоследствии сравнивал с монаршиим»[628]. Однако никаких «перипетий» на пленуме не произошло.

Выступая с «тронной речью», написанной (по указаниям «самого») Медведевым, Яковлевым и Болдиным[629], Горбачев заявил: «Стратегическая линия, выработанная на XXVI съезде, последующих пленумах ЦК, была и остается неизменной. Это — линия на ускорение социально–экономического развития страны, на совершенствование всех сторон жизни общества»[630]. Ссылка на XXVI съезд носила скорее ритуальный характер — концепция ускорения была в большей степени плодом андроповской эпохи.

Социально–политические силы, считавшие себя победителями в марте 1985 г., в действительности преследовали весьма различные цели, что очень скоро приведет к горьким разочарованиям части элиты, ликовавшей по поводу избрания «молодого Генсека». Прежде всего это касается военных. Им казалось, что динамичный Генсек поведет решительное наступление на фронте внешней политики, что именно ВПК встанет в авангард проповедовавшегося Горбачевым научно–технического рывка. Однако стратегия Горбачева исходила из других приоритетов, и вскоре военные почувствуют себя обманутыми. В итоге коалиция, приведшая Горбачева к власти, стала распадаться на глазах. Из нее выделилось ядро победителей, которое просуществует до 1988 г.

Так кто же привел Горбачева к власти? Кулаков, Андропов, Устинов? Во всяком случае, не западные спецслужбы. Горбачев, также как Брежнев, Андропов и Черненко, был выдвинут советской системой вертикальной мобильности, которая позволяла человеку из низов оказаться во главе государства. Горбачев был поддержан широкой коалицией правящей элиты, опиравшейся на еще более широкое настроение в обществе: «Так жить нельзя». Программа прогрессистов была размыта и в целом сформировалась уже при Андропове. Но у Горбачева была своя особенность взглядов по сравнению с Андроповым, выработанная его собственным жизненным путем – негативное отношение именно к ведомственной бюрократии. И эта особенность была характерна не только для Горбачева, а для большинства граждан страны. Не мы привели его к власти. Но немногие из нынешних критиков Горбачева осуждали его курс в 1985–1987 гг. А сегодня тысячи «мудрецов» критикуют свои собственные былые заблуждения, считая их чужими.