Читаем Записки журналистки полностью

Погодите переживать, он и не простаивал. Трудился, бедняжечка, в поте лица. Над удовлетворением трех пожизненно возбужденных официальных любовниц и жены–выдры, а также регулярно занимался поднятием квалификации кадров. К слову, работал ведь своим излюбленным способом. Легко можно догадаться каким, да?

Весь в работе, весь в делах, как ни крути.

О любовных похождениях Йогана в редакции едва ли не легенды слагали, а в неведении мог остаться разве что глухой, слепой или немой. Но таких в коллективе не наблюдалось. Главред убогих, по его же словам, всю жизнь на дух просто не переносил! Деспот!

– Хорошее обещание, – медоносным тоном заявил он, обольстительно улыбаясь. – Вот за что, Анечка, я тебя, как никого из штата, ценю, так за сообразительность.

Будь я такой сообразительной, сразу смекнула бы в чем подвох. Хорошо еще не велась на его мужскую бомбическую харизму, что многим девчонкам из редакции головы-то давно вскружила.

– Э-э-э…

Может, ему просто экзотики захотелось? Вот периодически и тонко намекает на определенно толстые обстоятельства. Продвижение по карьерной лестнице горизонтальным методом, ага.

Мало кто из наших журналисток решался отказать Йогану в желаемом. Да и большинство только рады были угодить главреду: пока он пользовал тело, это самое тело по полной использовало его. Хорошие связи и протекция в нашем деле никому еще не помешали.

Одна я вся такая непонятливая да честная попалась…

Вот Йоган и бесился, отказывая мне в стоящем материале, а выгнать – не выгонял, долгоиграющим штурмом пытался взять этот бастион! Настоящий упрямец!

– Я рад, Анечка, что мы, наконец, нашли общий язык, – вновь обласкал красноречивым взглядом то, что мужчины часто называют самыми очаровательными «глазами» женщин. – Хорошо, что ты прислушалась ко мне, подумала и стала развивать свой талант.

И он вновь расплылся в улыбке соблазнителя с немалым стажем. Мама дорога-а-ая! Вот это повело мужика! Держите меня семеро! Как бы дверь не сорвать с петель, сверкая пятками?! А то я хоть и хлипкая на вид, но могу! Перед лицом неминуемой гибели и белка станет жутким хищником.

В эту минуту я успела с полсотни раз возблагодарить маму и природу, что не наградили меня пятым размером груди. Все их старания ушли в мозг и попу. Последняя не отличалась шикарными округлостями, но с изрядным постоянством служила магнитом для неприятностей.

Если у Йогана на мой скромненький второй такая реакция, то страшно даже представить, с масштабами, какой катастрофы пришлось бы столкнуться, имей я формы попышнее.

Ураган, а не мужчина!

– Давно тебе говорю об этом, – он подмигнул. – Только вот не развиваешь ты его совсем, Анечка, не развиваешь.

Вот и упрек в принципиальности пожаловал.

– Грешно, Машкова, не давать таланту расправить крылья.

Ну да, нужно было «расправить» точнее раздвинуть и далеко не крылья. В принципе, я могла это сделать. Угу.

Йоган далеко не урод, как доставить удовольствие женщине он не только знает, но и, наверняка, может написать пособие к действию для молодого поколения. Да и современное общество не отягощено моралью.

Но… Я ведь не такая, ага! По любви хочу!

А спать с шефом ради подвижек в карьере… Ну гадко это как-то. Фу!

И пусть меня осудят!

– Йоган Брониславович…

– Да-да, Анечка? – жадно подался вперед он.

– Вы как-то не так меня поняли…

– Не так? – в первое мгновение растерялся шеф, а потом враз переменился в лице и заледенел взглядом.

– Да, неправильно, – не без боязни встретилась с ним глазами, но голос не дрогнул. Молодец, Машкова! Вот и первый шажок к успеху! – Я совсем не то имела в виду…

Прозвучало жалким оправданием. Будто я уже согласилась, повертела хвостом, а потом вдруг передумала и буксанула.

Когда шеф рубанул ладонью воздух, резко прервав меня на полуслове, я замерла:

– Перехвалил я твою сообразительность, Машкова, – Йоган встал и уткнулся ладонями в стол, навис надо мной грозовой испанской тучей.

Я скуксилась и вжала голову в плечи. Еще бы накрыться руками и все – я в домике! А что? В детстве всегда же срабатывало…

– Вот не пойму я тебя, Анька, – шумно выдохнул шеф. – Я так тебе противен?

– Н-нет? – ответ вышел ужасно неуверенно даже для меня.

Главред округлил глаза.

– Ты меня спрашиваешь сейчас?

Я поспешила исправить резко ухудшающееся положение. Катастрофа! Катастрофа же! Ты, как журналист, Машкова, больше мертва, чем жива сейчас. Давай реанимируй мужскую гордость!

– Нет, – и даже кивнула, чтобы придать своим словам большего веса. – Вы очень симпатичный, Йоган Брониславович.

Шеф поначалу застыл, оторопело моргая, как недалекая девица. А потом разразился громким хохотом, запрокинув голову назад.

– Симпатичный! Ну ты даешь, Машкова, – загадочно и даже как-то ласково сказал Йоган, как успокоился. – И почему у меня такое ощущение, что пытаюсь соблазнить вчерашнюю школьницу?

Мужики – странные существа.

По официальным данным, шефу скоро полтинник, хоть он на свой возраст и не показывает. Но по сравнению с ним я точно вчерашняя школьница!

Вслух, понятное дело, я такое не сказала. Нечего дергать тигра за усы! Сама еще не отдышалась от предыдущего провала.