Читаем Вцепления и срывы полностью

Старшая рядом с младшей булками вертит, анусом светит, орёт что есть силы.

Бабушка кричит:

— Блядь, сука ёбаный в рот. Пиздец всему настал. Что за хуйня такая случилась? Только бы мне не сорваться, только бы мне не сорваться. Если я сорвусь, это будет пиздец, если я сорвусь это будет пиздец.

Младшая дочка закричала, шевеля быстро пальцами ног:

— Держи меня милая моя писька.

Продолжают торчать из детских разъярённых рычащих женских половых органов с набухшим клитором, похожим на залупившийся детский член, два больших пальца ноги.

Бегает старшая с рычащий пиздой и мычащими грудями. Пердит анус, создавая вонь. Старшая орёт со всей силы, переходя часто на плач.

Мама бегает с серьёзным лицом и трясёт грудями:

— Сорвалась, сорвалась, ёбаный в рот, держите меня на хуй.

Бабушка сидит и орёт:

— Только бы мне не сорваться, только бы мне не сорваться. Это будет пиздец, это будет пиздец, — раздался хлопок и разогнулся мизинец на правой ступне бабушки. Она уставилась на него и как заорёт, — сорвался, сорвался, милый мой родной. Не выдержал, не выдержал, сука ёбаный в рот, — послышался второй щелчок, глухой грозный обозначивший всё происходящее, — блядь, это что такое, почему срывы у меня пошли? Двадцать лет не срывалась, — она запрокинула голову и заголосила, — блядь, мамаааааааа, сейчас будет срыв, сейчас будет срыв, это будет пиздец, это будет охуенный пиздец.

Младшая продолжает сидеть на шпагате. Ногти детских половых органов вонзены в пол. Песня вылетает из детского рта. Влагалище пердит, анус стреляет.

Остановилась старшая дочь, задолбила ступнями, завизжала.

Мама танцует по бешеному и орёт.

Раздался громкий хлопок.

— Аааааа, — проорала бешено бабушка, не своя от ужаса.

— «Бац», — раздался ещё хлопок и разогнулся большой палец на правой ступне, — сука, ёбаный в рот, — провизжала бабушка, — я не хочу срыва, я не хочу срыва. Это будет пиздец, это будет пиздец, — хлоп, выскочил ноготь второго пальца правой ступни, — чего делается, чего делается.

Мама затанцевала арабский танец, запела сама себе на восточный лад. Набух детский клитор у младшей ещё больше. Большие пальцы щёлкают по вторым.

Старшая расставила ноги, зашлёпала рукой по голому половому лобку и заскребла ногтями ступней по деревянному полу. Бабушка орёт:

— Я срываюсь, блядь, я срываюсь. Меня уже ничто не удержит. Это будет пиздец. Это будет пиздец. Держите меня, вяжите меня. Я тут дел сейчас натворю.

Младшая кричит, детский клитор стоит, выделения сочатся по широким вонючим ногтям больших пальцев ног торчащих из детских женских половых органов. Детская пизда вцеплена ногтями в пол.

Старшая крикнула:

— Я сейчас то же пиздой вцеплюсь.

Она села на шпагат, выпустила из недр подросткового влагалища два ножных пальца и вонзила крупные отращённые вонючие ногти. Мама продолжает танцевать по-восточному и напевать нежно среди криков и писков.

Раздался оглушительный щелчок. Разогнулся четвёртый палец на левой ступне бабушки:

— Я сейчас сорвусь, я сейчас сорвусь.

Старшая дочь прокричала вместе с младшей, чтобы бабушка не срывалась, на бабушка ответила среди рычаний и мычаний:

— Всё, внучки, всё, мои родные, всё мои хорошие, пошли ногти выскакивать из пола. Я сейчас сорвусь.

Дочки проорали истошными голосами, а потом младшая крикнула:

— Бабушка, не срывайся.

Выщелкнул последний ноготь. Бабушка заорала, задолбила ногами, смешался крик с бабаханьем в пол. Выделилось огромное количество срывной энергии, давшей по ногтям высунутых из недр женских половых органов. Остались только лунки от вцеплений. Старшая дочь оказалась прижатой половыми губами к половым губам младшей, а над половыми лобками четыре больших ножных пальца сцепились до побеления. Дочки кричат двухголосьем. Мама же вертит голой жопой, дрыгает ей по всякому, лупит по ягодицам и орёт:

— А ну успокоилась тварь вонючая.

А жопа в ответ только дрищет анусом.

— Тупая сука, — проорала на неё мама.

Вскочила бабушка в это время и ударила дверь шкафа с криком каратистки. Раздался треск, полетели шурупы, запестрели в приоткрывшийся щели платья и юбки. Бабушка ударила ногой вновь. Дверь шкафа оказалась у стенки наклонённая:

— Вяжите меня на хуй, сейчас весь дом разнесу, — и долбанула ногой по креслу, подбежала к столику и перевернула.

Дочки лежат на полу и орут, шлёпая по лобкам. Раздаются рычания и вопли.

— Как сильно сцепились, — проорала младшая дочка.

— А ну расцепляйтесь, — крикнула старшая.

Но их половые органы рычат как два бульдога. Голоса понеслись причудливой какофонией по дому.

Мама крутит жопой, увидала бабушку и прокричала:

— Мама, мама, милая моя. Держись моя сладкая. Мама, я не верю, что ты сорвалась. Это сон, это сон. Мама, мамулечка моя родная. Зачем ты сорвалась?

Бабушка запрыгала и стала долбить в пол крепкими зрелыми ороговелыми ступнями. Глаза округлены. Груди дрыгаются. Бабушка орёт с неистовством.

Взялась старшая дочь руками за пальцы над половыми лобками, сморщила лицо: