Читаем Вера Павлова в Журнальном зале- 2013 полностью

небо вокруг нас,

везде небо,

одно небо,

сколько хватает глаз.

Глаз не хватает.

Тает, тает

облачная пелена.

Внизу — вершина.

Пилот, скажи нам,

это какая страна?

*   *

   *

Я идеальная жена,

мечта матроса:

нежна, прекрасно сложена,

сладкоголоса.

Меня подвыпивший дружок

в ночи угарной

слепил из снега и обжёг

в печи гончарной.

*   *

   *

ключ

конёк

крошащийся мел

пальцем по воде

в небе песнями

В плюс С равняется Л

уравнение

с тремя

неизвестными

*   *

   *

Со временем голос привык

в рулады укладывать вой.

В гареме твоих горемык

я буду любимой женой,

давая волю слезам

и видя почти наяву,

как ты улыбаешься там,

довольный, что в рифму реву.

Дидона

Жизнь покинула меня.

Горестной, мне

не согреться у огня,

только — в огне.

Не сумела очагом

стать моряку,

значит, стану маяком:

факел зажгу

и, надев, как в оны дни,

царский наряд,

косы распущу — они

славно горят.

*   *

   *

Смертию смерть поправ:

химиотерапия.

Доктор, конечно, прав.

Милые, дорогие

здоровые клетки — не вам

чаша с мёртвой водою!

Держитесь, родные. А там

вволю напьёмся живою.

*   *

   *

Не больше, чем ягод в ладони,

не больше, чем яблок в подоле,

чем в шапке яиц, — не больше

в сердце несу любимых.

*   *

   *

Колокольня — скворечник

для шестикрылых.

Рад-радёхонек грешник,

что прикормил их.

Чем? Малиновым звоном

по-над рекою

и стишком умилённым

про колокольню.

*   *

   *

Так ли красна смерть на миру,

так ли важна смерти причина,

не всё ли равно, от какой умру —

от излечимой, от неизлечимой —

болезни? Зачем гадать, ворожить,

врача вызывать, окликать херувима,

если до смерти хочется жить,

и это желание исполнимо?

*   *

   *

ибо книжечка поэта

если до конца честна

не парад ура победа

а гражданская война

победителей не будет

побеждённых несть числа

лишь ленивый не осудит

если до конца честна

*   *

   *

Пойте, разведёнки,

радуйтесь, кликуши, —

выросли на ёлке

яблоки и груши,

свечки и конфетки,

ангелы и феи

и щелкунчик ветхий

с петелькой на шее.

*   *

   *

Благовест. Полуденная нега.

Купола. Распахнутая грудь.

От густого клевера до неба —

только колокольню протянуть.

Протянула. Облако добыла.

Перистое птицами расшей.

Церковь над рекой. Цветы. Могилы.

Четвертные паузы стрижей.

Source URL: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2013/11/1p-pr.html

* * *

Опубликовано в журнале:

«Знамя» 2013, №9

Вера Павлова

Заслуженный натуралист

Стихи

Об авторе |  Вера Анатольевна Павлова родилась в Москве. Окончила музыкальный колледж им. Шнитке и Академию музыки им. Гнесиных. Лауреат премий имени Аполлона Григорьева, «Антология», «Московский счет». Автор восемнадцати стихотворных книг. Предыдущая публикация в «Знамени» — № 9, 2012.

* * *

Чуть-чуть повернись, на треть,

пускай не ко мне — к стене.

Боюсь на тебя смотреть,

когда ты спишь на спине,

руки сложив на груди.

Тиха, неподвижна грудь...

Храпи, ну хоть носом свисти,

а то мне никак не уснуть.

* * *

Любимица. Наследница.

Союзница. Подружка.

Пепельница на лестнице.

Будильник под подушкой.

Я вымыла, ты вытерла.

Заходится будильник...

И видимо-невидимо

заколок-невидимок.

* * *

Венчание. Свеча. Рука бела.

Радуйтеся, Надеждо, Веро, Любы!

И так вино из ковшика пила,

что все невольно облизали губы,

и так кольцо ей было в самый раз,

и так дрожал венец в руках у дружки,

что спутали с шестым четвёртый глас

на клиросе девицы и старушки.

* * *

Медленней шаги,

ветер холодней

там, где старики

кормят голубей.

Стоит ли труда?

Голь, космополит,

голубь никогда

не бывает сыт.

* * *

Хребты, леса, потоки,

предгорья, перелески,

селенье у дороги,

окошки, занавески,

гамак, малина, баня,

скворешник у застрехи,

минутное желанье

остаться тут навеки.

* * *

колодец колокольня

колокол ведро

зачерпнёшь уголья

пригубишь серебро

плеск подземной тверди

благовест цикад

сладкий привкус смерти

капель звездопад

* * *

Разжимается бутон кулака,

распускается цветок о пяти

лепестках, и расцветает рука,

и другую умоляет: цвети! —

И цветут. И золотые шмели

поцелуев опыляют ладонь.

Но поникли, но, увы, отцвели,

но попрятались в карманы: не тронь.

* * *

Белка, бегущая по проводам,

как телеграмма...

Белоголовые, как они там,

папа и мама,

за океаном? На кухне сидят,

курят, такие

маленькие! Догорает закат,

Жжёт ностальгия.

* * *

Потеряешь отца — сирота.

Потеряешь мужа — вдова.

Потеряешь дитя — …Немота.

Слова нет. Бессильны слова.

Помню: мама стоит у окна,

губы сомкнуты, взгляд незряч,

час, другой… Тишина. Тишина.

Голос бабушки: «Ира, плачь».

* * *

Прижимаюсь к тебе животом — спина ревнует,

прижимаюсь к тебе спиною — ревнует грудь.

Части тела, они своенравны, поэтому — ну их.

Кроме сердца. Сердце так умеет прильнуть,

так укутать, укрыть, спеленать, подоткнуть одеяло,

что согреешься весь, до последнего волоска.

Не касаясь губами, спящего целовала,

не касаясь, улыбкой, прядь убирала со лба.

* * *

О ком это трезвоним мы?

О ком это долдоним мы?

Все имена — синонимы.

Все имена — омонимы.

Кого бы мы ни кликали,

как эхо, откликаются