Читаем В прятки с отчаянием (СИ) полностью

Со всеми своими десятью страхами я справилась на отлично. Да, я дивергент, и спокойно могу влиять на пейзаж, изменяя его как угодно, вот только... Это никак не помогает мне преодолеть страх крушения. И я не хочу, чтобы кто-нибудь, кроме моего брата и того оператора, что проводил мой пейзаж, знали, что у меня с поездами не лады. Трой написал программу, которая может вызывать отдельный, конкретный страх из всего пейзажа, поэтому я и бегаю в Эрудицию, чтобы попытаться избавиться именно от страха перед крушением поезда и не проходить весь пейзаж раз за разом в Бесстрашии, рискуя запалиться.

— У тебя опять восемнадцать минут, Люси, — качает головой братец, поправляя очки. — Ты себя изведешь так, разве важно, какие у тебя страхи? Мало кто смог избавиться, а ты себя только доведешь до истощения. Могла бы закончить намного раньше, если бы сразу погружалась полностью, а не пыталась преодолеть его...

— Дин сказал, что дело в тренировках. Если я буду проходить тест раз за разом, то, возможно, будет эффект…

— Вот именно. Тут главное слово «возможно», а не «эффект». Люси, ты мало что можешь с этим сделать, поверь мне. Избавиться от последнего страха почти никому не удавалось… Пора бы уже смириться…

— Поверить не могу, что слышу это от тебя, Трой. Тебе, как урожденному бесстрашному должно быть известно, как наша фракция носится с поездами. Я люблю поезда, я тащусь от них, но вот этот страх, я, вообще, не представляю откуда взялся. Я ведь не боюсь поездов как таковых, а в пейзаже…

— По-моему, ты слишком сильно циклишься на этом, сестренка. За два года так никто об этом и не узнал, даже твой хахаль не в курсе. — Я укоризненно на него посмотрела, но не сказала ничего. — Ладно, когда тебя ждать в следующий раз, а то у меня проект горит!

— Даже не поболтаешь со мной? — коварно надула я губы. — Расскажи хоть, как Сьюзен, как малыш Джасти?

— С женой и сыном все в порядке, ты мне зубы не заговаривай. Тебя Эрик отпустил или ты опять сбежала втихаря?

Я поджала губы и отвернулась обиженно. Вот знает прекрасно, что отец, была бы его воля, вообще запер бы меня где-нибудь в подвале, и я бы просидела там всю жизнь. А уж что касается экспериментов в Эрудиции, так он запретил мне даже близко подходить к умникам. И когда шесть лет назад Трой, неожиданно для всех выбрал Эрудицию своей новой фракцией, некоторые до сих пор не могут отойти от шока. В частности, Ричи, который очень болезненно принял тот факт, что Троя больше не будет рядом и даже не хочет с ним общаться вообще. А ведь Троя понять можно, еще в школе они сошлись с дочкой Дина, Сьюзен и решили пожениться. И все было бы хорошо, если бы не наше чокнутое семейство, по какой-то причине недолюбливающее эрудитов, несмотря на родство со всех сторон.

И вот теперь мне тайком, как на свидания, на которые, кстати говоря, у меня тоже запрет с какой-то невообразимой радости, приходится бегать в Эрудицию, чтобы видиться с Троем и его семьей. Отец, чем старше становится, тем больше закручивает гайки, а я… устала уже. Я и с Джаем тогда сошлась, наверное, только потому, что хотелось вырваться из-под надзорного гнета, почувствовать себя взрослой и самодостаточной, да только к хорошему это не привело, нет...

Гилмор, кажется, влюбился, что на него ни капельки не похоже, а я… так и не смогла. Во время инициации, когда он помогал мне справляться со сложностями, мне казалось, что это и есть то самое единение, которое связывает двух людей. Но потом… Наша «любовь» не выдержала испытания разлукой. Изменив мне, да так, что я узнала об этом через десятые руки, Джай повел себя банально – приниженно извинялся и клялся, что все это несерьезно, не оставлял попыток меня вернуть, а я... Не чувствовала ничего... кроме горечи предательства и уязвленного самолюбия. Никакой ревности или желания выдрать патлы изменнику и его девке... Мне было очень жаль, что не будет больше у нас дружбы, а Эрик узнав обо всем, откуда, одному богу известно, запретил мне даже думать о Гилморе.

Закусив удила, назло отцу и не желая оставаться врагами, я все-таки простила Джая, однако отношений это не спасло. Начались все эти подколки, насмешки, общение свысока… Видимо слишком легко я его простила, да и в целом он всегда видел во мне только мелкую, ведь он старше меня на два года, и с момента инициации прошло уже достаточно времени, чтобы он почувствовал себя настоящим бесстрашным. Да и девушка я странная, по его понятиям, и это давало повод издеваться надо мной, смеяться над моими увлечениями. Я люблю рисовать, мне это нравится и несет определенный смысл в моей жизни, заполняя некую пустующую частичку в душе… А он не понял, да и вообще… Он слишком, слишком бесстрашный, до… идиотизма иногда. А мне хочется другого, понимания, что ли…

— Ну, так что? Ты ответишь мне или предпочитаешь гипнотизировать стену?

— Сбежала втихаря, да. Доволен? Они меня совсем задавили, не дают мне прохода. А мне иногда сбежать от них подальше хочется, без оглядки, лишь бы не ощущать себя под гидравлическим прессом их заботы.

— Так попросись на полигоны служить…