Читаем Представитель темной расы полностью

Дорогой читатель, прежде чем вы начнете читать, хочу предупредить о двух вещах. Первая: книга прошла только первоначальную вычитку, корректор до нее еще не добрался. Вторая: это первая книга дилогии. Над второй я начну работу только в конце весны, ближе к лету. Если все это вас не останавливает, то приятного прочтения.

Просыпался я поэтапно. Наверное, это даже сном не было, но очень похоже. Сначала появилось ощущение движения. Я чувствовал свое тело, знал, что оно делает в тот или иной промежуток времени.

Постепенно спектр чувств увеличивался. В какой-то момент я ощутил боль. Захотелось, как раньше поморщиться, но не получилось. Свое тело я воспринимал отдаленно, словно из глубины. Та же боль показалась несущественной, будто бы просто слегка ударился, хотя что-то подсказывало мне, что тело поранилось весьма сильно.

После этого вернулся вкус. Я до сих пор был в каком-то пограничном состоянии между сном и явью, поэтому мыслительные процессы протекали медленно, словно с неохотой. Я пытался ускориться, вырваться из ватного кокона, но ничего не получалось, оставалось только набраться терпения.

Когда пришел вкус, то я даже слегка порадовался. Зря. Не знаю, чем там питалось мое тело, но на вкус чем-то отвратительным. Самое интересное, что вкус я ощущал, а нечто внутри меня пыталось убедить, что это вкусно.

Сначала я хотел задавить этот «голос», а потом передумал. Судя по всему, мое тело как-то питалось само. И пусть пища была так себе, но оно ведь как-то умудрялось добыть хотя бы это. Я же сейчас, по сути, был слепым и глухим. Как бы не вышло так, что заглушив «голос» я заставлю тело вообще не питаться. И умру с голоду, потому что сам я сейчас не в состоянии отыскать что-то более вкусное. Хотя бы терпимое. Да и телом толком не могу управлять. Так что пусть ест, если ничего другого добыть ему не суждено пока что.

Еще вечность спустя тело стало ощущаться намного лучше. Кажется, я попал в какое-то существо, которое не знает, что такое вода. Тело чесалось нежадно. Ощущение грязи было просто нестерпимым. Удивительно, но само тело словно бы считало такие ощущения нормой и даже не трепыхалось.

Иной раз я пытался наощупь понять, в кого попал. Получалось плохо, а результат нравился мне с каждым разом все меньше и меньше. Конечно, сам по собственному желанию исследовать тело я не мог, но это не отменяло того, что я был способен считывать информацию из случайных прикосновений. Тело голову почесало, например, или в грудь себя стукнуло.

К счастью, я не испытывал проблем с памятью. Я отлично все помнил. Значит, заклинание сохранения сущности работает и весьма эффективно. В обеих своих прошлых жизнях я был человеком, но в этот раз, кажется, мне несколько не повезло. К тому же, после первой смерти я просто переродился, а тут, судя по всему, попал каким-то образом во взрослое тело.

В первой своей жизни я был простым человеком. Иной раз в той жизни мне казалось, что мое рождение было для мира какой-то ошибкой. Уж больно не жаловал он меня, заставляя буквально выгрызать себе право хотя бы на более-менее нормальную жизнь. В раннем возрасте остался сиротой, определили в детский дом за неимением других родственников. Пока там жил, квартира, оставшаяся еще от деда по линии отца, была кому-то продана, причем весьма законным образом. После выхода из детдома пытался что-то сделать, но мне быстро объяснили, что квартира — это благодарность за то, что позаботились обо мне после смерти родителей. Было четко сказано, что если я такая неблагодарная скотина, то стоит ли тогда мне вообще жить, да воздух портить своим существованием? Намек был более чем прозрачен и понятен. Понятное дело, что денег у меня на учебу не было, попробовал поступить своими силами, но после сдачи экзаменов, в списках себя не нашел, хотя был уверен, что на все вопросы ответил правильно. Здравствуй армия. Горячие точки, несколько ранений. Цеплялся за жизнь, как мог. Хотя иной раз казалось, что кому-то не угодил, раз посылают раз за разом в места, где меня будто дожидалась костлявая с косой. После армии жить на что-то надо было, устроился охранником, снял комнату, попытался наладить жизнь. Не удалось — пуля, не сумевшая отобрать мою жизнь на войне, добралась до меня на гражданке.

Помню, как, умирая, ощущал сильную обиду и разочарование. Тогда я желал еще одного шанса. Мои мысли явно были кем-то услышаны, потому что вместо рая там или ада, я очнулся в теле младенца в утробе матери. Первые годы были ужасными. Я теперь понимаю, почему люди не помнят то время.