Читаем На сем стою. Жизнь Мартина Лютера (ЛП) полностью

Еще более смущающими, чем перспективы загробной жизни, были колебания между гневом и милостью у членов Божественной иерархии. Бог возникал то в облике Отца, то в виде Громовержца. Смягчить Его можно было, воспользовавшись посредничеством более доброго Сына, Который опять-таки изображался в роли неподкупного судии, умилостивить Которого могла лишь Его мать. Будучи женщиной, она вполне способна была обмануть как Бога, так и дьявола, ради тех, кого защищала. Если же богоматерь пребывала в отдалении, можно было обратиться к ее матери, св. Анне.

Как раскрывались эти темы, очень наглядно видно из книг, пользовавшихся наибольшей популярностью в самый канун Возрождения. Одной из тем была смерть. Эти бестселлеры давали наставления не о том, как следует платить подоходный налог, но как избежать ада. Назидательное сочинение под названием "Об искусстве умирания" изобиловало гравюрами, на. которых были изображены бесы, окружившие умирающего. Они искушают его совершить непоправимый грех - оставить надежду на милосердие Божье. Чтобы убедить умирающего в том, что прощение для него невозможно, ему рисуют картины прошлого; вот женщина, с которой он когда-то совершил прелюбодеяние, а вот нищий, которому он отказал в куске хлеба.

Следующая гравюра более оптимистична, на ней изображены те, чей грех прощен: Петр с петухом, Мария Магдалина с глиняным горшком, раскаявшийся разбойник, гонитель Савла. Под этими персонажами начертано краткое наставление: "Никогда не оставляй надежды".

Если этот девиз успокаивал, то другие литературные произведения вселяли ужас. Нагляднейший пример общественной атмосферы того времени дает книга по мировой истории, напечатанная Гартманном Шеделем в Нюрнберге в 1493 году. Охватывая историю человечества от Адама до гуманиста Конрада Кельтеса, массивный фолиант завершался рассуждениями о быстротечности человеческого существования, сопровождавшимися гравюрой, изображавшей пляску смерти. Финальная сцена воспроизводит события Судного дня. Гравюра, занимающая целую страницу, изображает Христа - Судию, восседающего на радуге. Из правого Его уха простирается лилия, символизирующая искупленных. Ниже ангелы сопровождают их в рай. Из левого уха Христа простирается меч, символизирующий погибель для осужденных, которых дьявол за волосы извлекает из могил и швыряет в пламя ада. "Как странно, - комментирует современный редактор, - что хроника, напечатанная в 1493 году, завершается Судным днем, а не открытием Америки!" Д-р Шедель завершил свою рукопись в июне. Колумб возвратился из своего путешествия в марте. Очевидно, новость о его открытии еще не достигла Нюрнберга. Д-ру Шеделю не хватило чуть-чуть времени, чтобы осветить это потрясающее открытие. "Какую необычайную ценность имели бы сохранившиеся экземпляры этой хроники сегодня, если бы они отражали это великое событие".

Так пишет современный редактор. Но старый д-р Шедель, даже знай он об этом, мог бы посчитать открытие нового мира недостойным упоминания. Вряд ли он не слышал об открытии мыса Доброй Надежды в 1488 году. Однако об этом он не упоминает. Причина заключается в том, что он не воспринимал историю как повествование о распространении человечества по земле, не считал высочайшим благом открытие новых земель, на которых это распространение возможно. Он воспринимал историю как набор бесчисленных, совершаемых в слезах паломничеств к небесному Иерусалиму. Каждый из ныне умерших однажды восстанет и присоединится к бесчисленному воинству представших перед судом для того, чтобы услышать слова: "Прощен" или: "Отойди от Меня в огонь вечный". Изображение Христа на радуге с лилией и мечом было широко известно, повторяясь в популярных книгах того времени. Лютер видел подобного рода картины и свидетельствовал, что вид Христа-Судии повергал его в совершенный ужас.

Монастырское убежище

Подобно всякому жившему в средние века человеку, он знал, как преодолеть свои мучения. Церковь поучала, что ни один благоразумный человек не должен ожидать приближения смерти для того, чтобы покаяться и попросить благодати. Единственная надежда с начала до конца заключалась в том, чтобы воспользоваться предлагаемой Церковью помощью: таинствами, паломничествами, индульгенциями, заступничеством святых. Но глупцом был бы тот человек, который положился исключительно на ходатайства своих небесных заступников, ничего не делая для завоевания их благорасположения!