Читаем Море и плен (СИ) полностью

Море и плен (СИ)

Нс забывается месяц июнь 1940 года, когда в одну из очередных дневных проверок, командир корабля огласил по самой настоящей тревоге секретный приказ. Приказ взбудоражил весь экипаж. Сразу был забыт и берег, и находившиеся в Новороссийской тюрьме арестованные товарищи.

Приказ-шифровка гласил:

„Повторные тренировочные учебные маневры флота начинаются в полночь. В них учавствуют:

а) П В О — иротивоздушная оборона.

б) Морская эскадра — *’Н".

в) Береговые артиллерийские укреплння и часть

наземных полков. Количество условное...

Верно: Начальник штаба флота (М. П.)

Что-же касается „Безыммянного”, то капитан об этом не был уполномочен объявить своим матросам и он сослался на секретный параграф дополнительного указания, что делать эсминцу в дальнейшем.

Покидая берега Северного Кавказа, эсминец, как и прежде име; на своем борту полностью укомплектованный лнчний состав, а взамен списанных, пополнился новоприбывшими моряками из Северного флота.

Поздним вечером „Безымянный'' снялся с якоря. Дни стояли ветреные. Морс бурлило, словно желая с первых узлов обрушиться своими пенистыми валами на корабль.

Десять суток пробыл корабль в море. Десять суток матросы подвергались муштровкам и тренировке. Выполняя, так иазываемый ’’учебный боевой приказ”. Эскадра потеряла семь человек, участников тренировочной атаки врага.

Это было уже начало безвинных жертв на море, так как один из скороходных кораблей ’’Охотник”, наскочил на свою же мину, почему-то оказавшейся в месте учебы. Как после выяснилось, погранично-заградительный тральщико-минный дивизион, в спешке соревнования выбросил ооевую ману. Помимо семи жертв, корабль был пов-рзжден в корпусе и дал течь в машинном отделении, но он все-же шел своим ходом и не требовал технической вспомогательной помощи, а если бы и запросил, то таковая советским командованием не всегда давалась.

Особым Отделом НКВД этот случай был зафиксирован как диверсионный акт врагов Советского государства. Особоуполномоченные рьянно принялись за дело и, простую оплошность раздули в „морскую диверсию”. Как только произошел на „Охотнике” взрыв, тот-час же на корабле появились сержанты, лейтенанты и капитаны Государственной безопасности, которые начали сортировать по категориям всех участвующих в маневрах и искать среди них диверсантов.³)