Я шла к своим работам — и чем ближе подходила, больше рассматривала, тем яснее понимала, что всё даже не идеально… Здесь надо другое слово, более крепкое, сильное.
Что говорить, когда мне было стыдно… Стыдно за то, что я бы сама никогда не додумалась все сделать именно так. Так, чтобы работы самой разной тематики, самых разных стилей, направлений и даже технологий смотрелись так гармонично, созвучно, потрясающе…
Я шла завороженная и потрясенная, глупо улыбаясь. Шла не видя ничего, кроме своих работ. Все они были мне знакомы, но вопрос, действительно ли я всё это сняла, фигурировал в полной мере. Потерянная в своих мыслях, я долго блуждала, пока не натолкнулась на толпу, которая не давала подойти к самому последнему стенду.
Было очень, преочень интересно, но пробиться не представлялось возможным, поэтому волевым решением решила подойти позже. На этом, скрипя зубами, отправилась в зал, где ожидался небольшой фуршет. И-да, там я нашла всю компанию в сборе!
— Ребят, это замечательно! Восхитительно! — начала делиться впечатлениям, сразу как подошла. — Сабир, Элена, Август, Дэвид огромное спасибо! Это лучший подарок! Правда, я не смогла рассмотреть последний стенд, но если он такой же, как и всё, что я видела, то… У меня нет слов.
— М-да, — задумался друг. — Если у тебя нет слов, то что это сейчас было?!
Впрочем, за своё ёмкое замечание он получил душевный такой подзатыльник от жены, что заставило открыто рассмеяться Сабира, а нас с Дэвидом прятать ухмылки.
— А когда пойдешь последний стенд осматривать? — улыбаясь, спросила Элена.
— Как люди на еду слетятся! — заметила я.
— Что так неуверенна в привлекательности своих работ? — опять стал язвить Август.
— Ну, искусство искусством, а кушать хочется всегда. — дипломатично заметил Дэвид.
— Ага! — поддержала его Элена. — Поэтому может мы сейчас дадим команду «Налетай», а ты всё же посмотришь и поделишься своим видением выставки в целом.
— Я не против! — согласилась я. — Ты давай объявляй, а я пойду затихарюсь…
И, действительно, быстренько стала возвращаться к незаслуженно обделенному моим вниманием стенду. Толпа после заветных слов, действительно, рассосалась и я смогла подойти…
Итак, он посвящался мне. Здесь были фотографии дорогих для меня людей, моих любимых мест, а ещё снимки из ежемесячных отчетов… Снимков было не очень много, но они оплетали всю мою жизнь. Вернее, пять лет моей жизни.
Я смотрела и смотрела, не понимая почему так резко защипало в глазах. Ведь здесь и сейчас меня осенило, что у меня есть всё… Практически, всё: любимая работа, потрясающее друзья, коллеги, удивительная жизнь, замечательный сын и, наверное, семья…
Почему «наверное»? Да, потому что, глядя на снимки из наших отчетов, где Я, Дэвид, Сабир стояли рядом и улыбались в камеру, до меня дошло, что если этот мужчина уйдет из нашей жизни, то мы с сыном потеряем что-то очень и очень важное, возможно, даже бесценное…
От осознания этого по моим щекам побежали долго сдерживаемые слезы…
— Что такое?! — спросил знакомый, родной голос, а ещё такие большие, теплые руки ухватились за мою талию и прижали меня к себе. Рядом со мной был человек, к прикосновением которого за два года я привыкла. Более того, они стали желанными для меня… Дэвид.
— Я знаю… Просить это, с моей стороны, наглость, но… Пожалуйста, не оставляй нас. Останься с нами. — прошептала я.
Мужчина за моей спиной замер, а потом резко развернул меня к себе, заглянул в глаза и обнял крепко-крепко.
— Спасибо. — выдохнул он.
— За что? — не поняла я.
— За то, что разрешила остаться. Я уже голову сломал, что придумать, чтобы удержать тебя и нашего сына. Ведь принудить, заставить тебя нельзя, более того, невозможно. Единственная возможность быть с тобой рядом существует только тогда, когда ты сама этого хочешь. Ты как тайфун или смерч. Непонятно, откуда берешься, куда летишь и какие последствия принесешь…
— Что? — разозлилась я. — Это я непонятно куда лечу?
— Ага. — кивнул головой Дэвид. — Именно так, ты ворвалась в мою жизнь. И ты бы знала, как я жалел, что не удержал тебя после твоей выходки с поцелуями… Я же надолго выпал из реальности, думал о тебе и не понимал почему, а когда понял, было поздно. Кое-кто в очередной раз исчез.
— Но я же объявилась. — мрачно добавила я.
— Чему я очень рад! — улыбнулся МакНари.
— И что дальше? — спросила я о ситуации в целом. Хотелось всё прояснить сразу.
— Просто: фиктивный брак перерастает в настоящий. Семья у нас уже есть, осталось её только укрепить и увеличить…
Мы ещё долго стояли, обнимались, молчали и смотрели на мои фотографии. И я поняла, что мой папа был не совсем прав, когда просил нарисовать себя счастливой. В моей случае нужно было сфотографировать…