Читаем Идеалы бусидо: смерть, честь и преданность полностью

Позвольте мне подвести итоги относительно имиджа японской самурайской этики, порожденной работой Нитобэ и другими авторами, основывающимися на ней. Я не спорю, что моральные факторы, которые Нитобэ обсуждает в «Бусидо» — преданность, правдивость, честь и так далее – присутствовали у японцев в период Мэйдзи, или до эпохи Мэйдзи, или существуют сейчас. Мои возражения Нитобэ те, что представлять, будто бы существовала целая система нормативной этики, этакий кодекс поведения, сначала сложившийся среди самураев и затем ставший «душой» всех японцев, и что этот этический кодекс назывался бусидо, чьи заповеди могут быть названы с такой же уверенностью, как христианские Десять Заповедей, или Девиз Бойскаута^15, по крайней мере ошибочно. Я склонен согласиться с анонимным американским редактором издания 1900 г., который писал, что «по нашему мнению, весь тезис [A.K.: бусидо] парадоксально лишен исторической поддержки»¹⁶.

Тем не менее, урок, извлеченный многими западными жителями из книги Нитобэ, тот, что средневековые японские самураи действовали в соответствии с ясным и определенным этическим кодексом, называемом бусидо, ценности которого, по числу семь, более или менее соответствуют названию частей в книге Нитобэ: справедливость, храбрость, доброжелательность, вежливость, правдивость, честь и преданность¹⁷. Эти ценности были затем насаждены в большей части японского населения, став его «душой». Многие на западе, похоже, продолжают верить что те же самые этические принципы были переданы жителям эпохи Мэйдзи; и что когда Япония начала «продвигаться» в Азию во имя императора, этот выживший феодальный этический кодекс снова определял поведение японцев. В действительности, некоторые даже спорят, что этика бусидо продолжает мотивировать японцев в наши дни. Продажи английского перевода «Книги Пяти Колец» Миямото Мусаси несколько лет назад базировались исключительно на том предположении, что современный японский бизнесмен – это просто самурай в одежде от Brooks Brothers!¹⁸

К сожалению, имеется очень мало серьезных академических книг о роли самураев в истории и природе бусидо. Большинство работ популярны, или написаны не специалистами, или представляют собой ограниченный, личный взгляд автора, из которого читатель формирует представление о целом классе. Следующее описание самураев типично для того, через что мне приходится проходить все время:

Самурай посвящает всю свою жизнь единственному моменту совершенной чести и преданности. Он воин, убивающий древними способами, насыщенными волшебством и мистикой, кто, однако, не колеблясь направляет меч на себя самого. Он, в тоже время, ученый и священнослужитель, ищущий медитации бескорыстия, чтобы обрести знание, как убивать с внутренним миром – и умирать с внутренним спокойствием. Он – человек, имеющий только одного хозяина; слуга, который должен убить себя, когда его повелитель умирает. Тогда, и только тогда, он предстает совершенством разума и тела – триумфом чести над смертью19.

Самурай, таким образом, предстает в некотором роде духовной машиной для убийства, увлеченной идеями преданности и смерти — смерти не только других, от кого он хладнокровно избавляется во имя своего хозяина, но также и своей – которую он, связанный честью, должен принять, когда его повелитель умрет. И, конечно же, его поведением управляет бусидо. Что же нам делать с этим образом?

БУСИДО В ИСТОРИИ

Действительно, термин бусидо появляется в современных англоязычных публикациях, особенно в журналах по боевым искусствам, гораздо чаще, чем это случается в средневековых японских текстах. Будучи незнакомым с работами периода Токугава, Нитобэ воображал, что термин бусидо – его собственное изобретение. Он не совсем ошибался. В самом деле, термин появился только в период сэнгоку 戦国. Фурукава Тэсси находит его в нескольких трудах шестнадцатого века, однако считает первым текстом, в котором термин бусидо появляется в поведенческом смысле, Коё Гункан 甲陽軍鑑 (созданный в действительности не ранее начала семнадцатого века)²⁰.  И только в последующий период Эдо термин приобрел некоторый вес, хотя даже тогда он не использовался широко: такие книги, как Хагакурэ 葉隱 Ямамото Цунэтомо или Будо Сёсинсю 武道初心集 Юдзан Дайдодзи, использующие этот термин, относительно редки. В самом деле, Фурукава находит, что в 60-ти томах, включенных в издание Бусидо Сёсю Иноуэ («Собрание Работ о Бусидо») только 10 томов упоминают этот термин, и только 4 делают это с тем или иным постоянством²¹.