Читаем Я не пытаюсь описать будущее. Я пытаюсь его предотвратить (СИ) полностью

Больше всего Стайлз ненавидел Кору, ставшую альфой только потому, что это был единственный способ спасти ей жизнь и возомнившей себя самой умной и сильной. Соплячка не обращала внимания на доводы, которые пытался миллионом слов вбить в ее голову он и даже Дерек. Хрен с ней, пусть бы дохла сама, но из-за ее глупости погиб и брат. Стилински сразу понял, когда Хмуроволка не стало – было ощущение, что его разорвали пополам. Стайлз знал – эта боль не прекратиться до тех пор, пока он не присоединится к Дереку на Полях Вечной Охоты.

Невзирая на собственное, все ближе подкрадывающееся безумие, Стайлз раз за разом уходил от охотников, разыскивая последних членов стаи. Это удалось ему только спустя пять лет поисков, а вот на уговоры времени не потребовалось совсем. И Питер, и Айзек прекрасно отдавали себе отчет, что мир уже никогда не станет прежним, и времени у них только до тех пор, пока на них не обратят внимание. А то, что предложил Стайлз, было шансом. Призрачным, но шансом исправить все. Поэтому они с полумертвым Айзеком ждали, когда Стилински закончит разукрашивать собственной кровью Неметон и прислушивались к звукам погони, которую начал слышать уже и сам Стайлз.

- Готово, – тихий шепот прозвучал неожиданно.

Беззвучно выдохнув, Питер рывком поднялся сам и с трудом поднял Лейхи, который обвис в его руках поломанной куклой. Выпустив когти, он одним движением вспорол на Айзеке одежду, искоса глянув на Стайлза, который подковылял к ним.

- Хватит, – мотнул тот головой, когда Питер опустил руку к штанам Лейхи. – Укладывай его сюда.

Питер очень аккуратно и бережно уложил Айзека так, как сказал Стайлз и начал быстро скидывать свою одежду. Когда он сам лег на пень, получилась незамкнутая буква V, острый угол которой образовывали их головы.

- Айзек. Айзек, очнись, – похлопал по щекам второго оборотня Стайлз. – Давай, друг, открой свои щенячьи глазки. Без тебя все будет бесполезно, ты должен все сделать сам. Давай же, Айзек! – видимо, последний удар был не простым похлопыванием, так как Лейхи открыл мутные от боли глаза. Черная паутина отравленной крови ветвилась уже по груди, подбираясь к сердцу.

- Айзек, ты все помнишь? – озабоченно спросил Стайлз, стремительно вырисовывая на теле оборотня знаки уже его кровью.

- Давай… быстрей… – эти слова Айзек едва смог выдавить из себя. Его так манила тьма, в которой нет боли и страха, где были его друзья и свобода.

- Ага… – высунув кончик языка, Стайлз старательно разрисовывал уже Питера, дергаясь от каждого звука. Погоня вот-вот должна была подойти к поляне, но время на завершение еще было.

- Все.

- Стайлз, – Питер перехватил занесенную над ним руку с серебряным кинжалом. Именно из-за его добычи на их след встали охотники, но без него завершение было невозможно: оборотни, рожденный и укушенный, готовые лечь на алтарь добровольно, имелись. Друид, пусть и недоучка, также готовый отдать жизнь – был. А вот ритуального кинжала – не было. Но оно того стоило. – Не допусти. Исправь все. Если потребуется убить первым – убей. Даже если это будет Дерек. Кто угодно. Не допусти того, что творится сейчас.

Глядя в безумные голубые глаза, Стайлз серьезно кивнул и резанул по живому телу, соединяя знаки в кровавый узор. И тут же повернулся к Айзеку, повторяя движение. Зачастив речитатив, он сам лег на пень, но с другой стороны, так, что его шея оказалась прямо возле рук оборотней. Стоило только ему замолкнуть, как когти рванули горло, выпуская фонтан крови.

Когда погоня вырвалась на поляну, кровь еще растекалась по поверхности пня, скрывая под собой свидетельства произошедшего, но пульса не было ни у одного из трех тел. Сплюнув на землю, которую не было видно под тонким слоем тумана, один из охотников заметил, «что им без разницы, живой или мертвый, за голову платят все равно». Но пока достали мешки, пока примерились, тонкая пелена тумана внезапно взвилась вверх, глуша все звуки и укутывая все непроницаемой пеленой…

====== Глава 2. ======

Глава 2.

Когда он открыл глаза, то растерялся. В последние годы над его головой чаще нависали какие-то коробки, обрывки проводов или вообще – ветви кустов и деревьев, чем обыкновенный потолок. И вот теперь, немного необыкновенный, но обычный потолок. Бархатно-черная мгла, расцвеченная миллионами созвездий и планет – картой звездного неба. Он с удовольствием разглядывал ее, припоминая, что в детстве у него была такая же, и так же висела на потолке. Так что, просыпаясь, он видел звезды и слышал, как на кухне возится мама, жаря блинчики, сногшибательный аромат которых поднимает с постели не хуже домкрата. Иногда возня была громче, что означало – у папы выходной, и он рядом с мамой, пытается залезть пальцами в кастрюлю с тестом, а мама защищает ее не хуже дракона… Мама? Папа??????