Чудесный, завораживающий голос теперь звучал отшлифованно, словно самый совершенный музыкальный инструмент.
– Джинни – великая актриса! – воскликнула Сара, когда в конце действия занавес опустился.
Когда они позже ужинали в «Савое», Джиневра улыбнулась сидящему рядом с ней бородатому мужчине:
– Я хорошо справилась, правда, Теодор?
– Ты была чудесна,
На ее губах мелькнула счастливая улыбка.
–
За столиком неподалеку актер, игравший Гамлета, мрачно заметил:
– Это ее жеманство! Конечно,
Надин, сидящая напротив Джиневры, промолвила:
– Как интересно попасть в Лондон и увидеть ставшую знаменитой Джинни в роли Офелии!
– Хорошо, что вы приехали, – улыбнулась Джиневра.
– Регулярное семейное сборище, – отозвалась Надин и повернулась к Ленноксу: – Как ты думаешь, дети могут сходить на утренний спектакль? Они уже достаточно взрослые и
Леннокс – счастливый, с полными веселья глазами – поднял бокал:
– За новобрачных – мистера и миссис Коуп!
Джефферсон Коуп и Кэрол поблагодарили за тост.
– Ветреник! – засмеялась Кэрол. – Ты бы лучше выпил за свою первую любовь, Джефф, которая сидит напротив тебя.
– Джефф краснеет, – весело заметил Реймонд. – Он не любит, когда ему напоминают о прошлом.
Его лицо внезапно омрачилось.
Сара коснулась его руки – тень исчезла. Он посмотрел на нее и усмехнулся:
– Теперь это кажется дурным сном!
Маленькая аккуратная фигура приблизилась к их столику. Эркюль Пуаро, безукоризненно одетый, с лихо закрученными усами, отвесил царственный поклон.
–
Все тепло приветствовали его, освободив ему место рядом с Сарой.
Воспользовавшись моментом, когда остальные были увлечены разговором, Пуаро склонился к ней и тихо сказал:
–
– Благодаря
– Ваш муж становится известным. Сегодня я прочитал превосходный отзыв о его последней книге.
– Она действительно хороша – хотя не мне судить. Вы знаете, что Кэрол и Джефферсон Коуп наконец поженились? А у Леннокса и Надин двое чудесных деток – Реймонд от них без ума. Что касается Джинни – по-моему, она гениальна.
Сара посмотрела через стол на прекрасное лицо в ореоле рыжевато-золотистых волос и неожиданно вздрогнула.
На миг ее лицо стало серьезным. Она поднесла бокал к губам.
– Произнесете тост, мадемуазель? – спросил Пуаро.
– Я внезапно подумала о ней, – медленно отозвалась Сара. – Глядя на Джинни, я впервые заметила сходство. Только Джинни вся светится, а она жила во тьме...
– Бедная мама... – вздохнула Джиневра. – Она была
Не делая паузы, Джиневра произнесла строки из «Цимбелина», покуда остальные, как зачарованные, вслушивались в музыку слов: