Читаем Дуновение (СИ) полностью

   Потом остыл и решил, что много денег - это хорошо. Он бы тогда многим страждущим помог. Но это он уже потом так подумал, чтобы сгладить мысль о том, чтобы самому шикарно пожить.

   Решил Степан бежать летом. Новой зимы не дожидаться. Подсобрал кой-чего, а как получил в июне свои восемь рублей, так и дал дёру. Обуви только хорошей так и не справил. Не по карману было.

   Вот он и стоял в обмотках, а потом взял правый сапог, что нашёл, и надел.

   Надел, притопнул. Что-то мешает в сапоге. Снял, потряс, и на руку выпал самородок золотой.

   Когда Степан сбежал, его искать не стали. Друзьям-марксистам он давно уже не нравился своей мрачностью и отчуждённостью. Власти особо не переживали. Тайга глухая. Сгинул враг режима, туда ему и дорога. Если и сбежал. Побежит он в европейскую часть России, вот там его пусть и ловят. Полиции за это деньги платят. Так Степан с марксизмом разошёлся навсегда. Когда первый съезд социал-демократов собирался, Степана это уже не интересовало, и на съезд он не ездил. Ульянов (Ленин) на первом съезде РСДРП тоже не был. Не встретились Ленин с Степаном, хотя в работе своей "Развитие капитализма в России" на одной странице Ленин Степана упомянул.

   Держит, значит, Степан самородок в руке, и вдруг из кустов бросается к нему мужичок оборванный, на голове, не смотря на летнюю жару, малахай надет. И кричит мужичок:

   - Родимый, это же моё золотишко! Не обидь сироту, верни!

   А Степан держит золота кусок, и жар у него по сердцу. Само всё в руки пришло. Как теперь отдашь? Зажал он самородок в руке и мужику в рожу как звезданёт. У того малахай назад по голове сдвинулся, верхняя часть лица открылась. Удар чуть выше лба пришёлся. Сразу кровь по лицу струёй потекла.

   - Не погуби! - взвыл мужичонка. - Что ты делаешь? Ты же душу свою бессмертную губишь!

   Но золото свою власть над Степаном уже полностью взяло. Шарахнул он мужичка ещё раз по голове. Со всей силы, чтобы наверняка. И ногой тело вниз по склону сопки столкнул. Только ноги мелькнули: одна в сапоге, а вторая вроде как культя. Потом Степан камень от крови об траву вытер, полюбовался, как золото на солнце блеснуло, и бережно за пазуху уложил. А потом сплюнул и сказал зло:

   - Нет её, души, вовсе.

   Он материалист был, Степан, в Бога не веровал.

   Совесть Степана не грызла вообще, да и дела как-то сразу в колею вошли. Во-первых, он на второй день к людям вышел, в деревню. Золото никому не показывал, а восемь рублей при нём были. За рубль его накормили, баба местная постригла, бороду с усами он сам подравнял. За второй рубль одёжки дали ношеной, но крепкой ещё. Сапог поменял на две пары лаптей. Потом прибился к артели, стал при них вроде счетовода. Степан грамотный был. Читать-писать уметь - дело большое.

   А потом нашёл человека и самородок ему продал. Завелась деньга. Выправил себе документы на имя мещанина Каинского округа Томской губернии. Фамилию новую справил, а имя оставил Степан. Он привык на это имя откликаться, да и мало ли на Руси Степанов?

   С этим документом он, уже хорошо одетый и обутый, сел в поезд и двинулся в центральную Россию, коммерцию налаживать. Решил Степан заняться спичечным производством. Причём спички делать бесфосфорные, потому что на фосфорные спички акциз в два раза повысили.

   Обосновался Степан во 2-ом стане Рузского уезда, в Васильевской волости. Кого надо подмазал и запустил спичечную фабрику. И вновь ему подфартило, разрешили вывозить российские спички на азиатские рынки.

   Знание марксизма также не прошло даром для Степана. Многие фабриканты штрафовали рабочих, а рабочие штрафы оспаривали. Доходило до волнений и забастовок. Степан нашёл свой выход. Надо ему платить рабочему рупь двадцать, он говорит:

   - Я тебе плачу рубль зарплаты, но за качественное выполнение работы доплачу 20 копеек сверху.

   И если Степан рабочим недоволен, то он его не штрафует, а 20 копеек недоплачивает "за качество работы". По закону и не придерёшься. Хорошие деньги ему в руки потекли, большие прибыли.

   В Васильевской волости Степан не зря осел. В Рузском уезде именно в этой волости было больше всего имений и усадеб, дворяне жили. Очаровал Степан Анастасию (в семейном кругу - Нан) Панину, родственницу князей Щербатовых. Ухаживал красиво. В гости приходил, песни пел. "Собачка верная - Фингал" или "В притоне, полном вина", а потом доходил до "Вот и костёр потухает..." и "Говорила сыну мать". Так романтично! Революционных песен не пел, да он и слова их позабыл. Очаровал Степан Анастасию, женился, хорошее приданое взял и его так же удачно в дело вложил.