Читаем До свидания, Валерий Васильевич! полностью

В кабинете устанавливается относительное затишье, прерываемое чавканьем. Расхватав конфеты, народ сосредоточенно жует.

— А теперь, дорогие детки, расскажите дяденьке следователю про ваш подпольный Народный Фронт, — медовым голосом говорит Кононов. — Кто у вас тут главный, а? Наверное, ты, мальчик, я угадал? — обращается он к двенадцатилетнему сопляку.

Все мотают головами и дружно показывают на самого маленького с соской. Тот, не выпуская соски изо рта, согласно мычит.

— Ага, — уныло говорит Кононов, — акселерация, ладно, допустим. Тогда, может, кто-то объяснит, чем вообще занимается этот ваш Фронт? И почему подпольный? Вы тайно играете в войнушку?

— Отнюдь, — солидно отвечает один из задержанных, на вид лет шести. Он первым дожевал свои конфеты. — У нас иные приоритеты: инновации, научно-техническое творчество, культурный досуг…

— … лазвитие следнего и малого пледпринимательства, лефолма Зэ-Кэ-Ха… — шепелявит самый младший. Он наконец-то выплюнул свою соску.

У следователя шевелятся волосы на голове и темнеет в глазах.

— Детки, — бормочет он, — неужели вы понимаете то, о чем говорите?

В ту же секунду конфеты заканчиваются и теперь все рты свободны.

— Нет! — самозабвенно вопят дети. — Мы! Не! Понимаем! Но! Взрослые! Тоже! Не! Понимают! Только! Они! Играть! Не! Умеют! Совсем!..

Еще час спустя. Тот же кабинет. У следователя Кононова, сидящего за тем же столом, уже совсем измочаленный вид. А вот существо, которое расположилось напротив, выглядит довольно бодро — насколько бодро может выглядеть гигантская ящерица, одетая в деловой костюм. На лацкане рептилии поблескивает какой-то значок, похожий на депутатский.

— …и поскольку, — продолжает свою мысль ящерица, — мы все в одной лодке, и люди явно не справляются, однажды мы вдруг подумали: нашей с вами губернии необходимо подпольное правительство.

— Статья 357, - кряхтит Кононов. — Заговор или иные действия, совершенные с целью захвата государственной власти.

— Боже упаси, — хмыкает ящерица. — Эта статья не прокатит. Мы не собирались вас вытеснять и перехватывать руль. Мы — параллельная структура. Мы решили заняться тем, до чего у вас, теплокровных, все равно руки никогда не дойдут. Вы с вашим Валерием Васильевичем, пожалуйста, принимайте постановления, ставьте памятники, выбивайте кредиты, рапортуйте, награждайте друг друга и витайте в облаках, а уж мы, хладнокровные, будем ближе к земле и конкретным делам. Социалка, село, школа, городские инфраструктуры… И, кстати, у меня как у подпольного губернатора всего один зам, причем это — не в обиду вашему Денису Владиславовичу будь сказано — немолодая, зато весьма компетентная ящерица, авторитетная и с большим управленческим опытом.

— И все равно, — упорствует Кононов, — вы не имели никакого права, так сказать, вторгаться…

Гром. Топот ног. Падают фанерные стены. Со звоном летит на пол витраж, изображающий окно. В кабинет — который теперь уже совсем не кабинет — врывается тяжело экипированный спецназ: камуфляж, кевлар, боевые шлемы, автоматы «кедр». Кононов оказывается прижат щекой к полу, его руки мгновенно скованы. Чьи-то ноги в штатских брюках и цивильных ботинках стремительно переступают через него, слышен треск радиопомех, а затем голос сверху объявляет: «Товарищ генерал! Сергей Петрович! Докладываю! Операция успешно завершена. Подпольная прокуратура ликвидирована!»

Кононова куда-то уносят, и последнее, что он успевает увидеть, — лицо того самого человека в цивильном костюме. И последнее, чему Кононов успевает в этот день удивиться, — это усам на лице того человека. Потому что усы вот-вот отклеятся.

На губернатора Валерия Васильевича больно смотреть. Он бледен, в глазах тоска, под глазами круги, на лбу залегла горестная складка.

— Петрович, — обращается он из-за стола к генерал-лейтенанту, — Петрович! Ты что же натворил? Ты же меня без ножа зарезал!

Главный полицейский губернии, генерал-лейтенант Сергей Петрович, румяный и красивый, в новенькой отутюженной форме, стоит навытяжку и глядит непонимающе. Он точно знает, что никого, в принципе, не резал, а уж родного Валерия Васильевича — и подавно. Тем более, что в данный момент ему это не по чину.

— А чего у нас стряслось-то? — осторожно спрашивает он. — Убийств и экстремизма вроде не было, а насчет остального я пока не в теме.

— А вот чего стряслось! — Не вставая с кресла, Валерий Васильевич сердито сворачивает из бумажного листа самолетик и прицельно запускает его в сторону генерал-лейтенанта.

Самолетик взмывает вверх, пытаясь увильнуть, но Сергей Петрович со свойственной ему ловкостью хватает бумажного летуна за крыло. Разворачивает. Читает про себя. Пожимает плечами. Читает снова.

— Ну пресс-релиз, — говорит он. — Ну Ленинского райотдела. Из четырех магазинов изъяли типа 220 единиц контрафактной продукции и отрапортовали. Так ведь хорошо! Я думал их поощрить за усер…