Читаем Дар (часть 3) (СИ) полностью

Голос был грубоват, а хватка, удерживающая вожака, чем бы она ни была, усилилась, сдавив все тело. Он услышал, как начали трещать и подаваться кости, словно что-то пыталось расплющить его. Это не были кандалы или кожаные путы, он ошибся.

Со слабым стоном вырвалось облачко пара и тщательно сберегаемый в груди воздух. Грудную клетку сжало еще сильнее. С минуту посопротивлявшись, Волк сдался, уступив этой силе и возненавидев себя за свою слабость.

Хватка ослабла, но не настолько, чтобы жертва выскользнула. Сопротивления больше не возникало, и странные путы продолжили слабеть по мере того, как смытая болью и смертельной опасностью, сползала пелена ярости. Оставалась только злость на то, что кто-то осмелился ему мешать.

Сигурд сделал попытку сесть, и почти не удивился, когда это ему не удалось. Он не чувствовал собственного тела, но смог увидеть.

Это была не реальность, но странное пространство, слабо мерцающее жемчужными переливами. Он повторил свой вопрос.

— Что это?

— Это тюрьма для твоего разума, не в меру буйного.

Сигурд обернулся, и злость снова выпустила свои когти.

— Ты…

Молодой Жрец кивнул. В его руке был посох, разветвленный на конце. На ветках висели металлические колечки разных размеров на тонких полосках кожи. В такт движениям фигуры Рунного Жреца колечки звенели — именно этот звук Сигурд поначалу принял за звон кандалов.

— Ты ответишь за это, когда примарх узнает…

Хендваль грустно улыбнулся:

— Примарх не узнает. Я делаю это без его ведома и без ведома старших Жрецов. С тобой чуть не случилась беда. И едва ли ты сам захочешь им что-то говорить.

Наученный болезненным опытом, Сигурд фыркнул.

— Ты помешал вожаку. Я имею право…

— И что ты сделаешь?

По-прежнему не делая попыток вырваться, Сигурд очень внимательно посмотрел на Жреца и спокойно произнес:

— Я убью тебя.

Хендваль чуть склонил голову, словно признавая право вожака на расправу с ним. Небольшая часть пространства слегка замерцала и уплотнилась. Перед Сигурдом прямо в воздухе повис не очень крупный клинок — нож или кинжал — без всяких украшений, и он против воли сам потянулся к оружию.

— Ты можешь это сделать, но тогда ты не выберешься отсюда.

Словно обжегшись о металл, Сигурд отдернулся.

— Что тебе нужно?

Хендваль мотнул головой, колечки тихо зашелестели, и ярость наконец-то начала спадать, оставляя после себя неприятную измотанность.

— Это нужно не мне.

Вопрос повис в воздухе, и жрец продолжил.

— Это нужно тебе. Твоему брату.

Он помедлил:

— Легиону.

Сигурд фыркнул.

— Что именно от меня нужно легиону, который всегда пытался меня прикончить?

Хендваль резко вскинул голову, глаза его блеснули почти зло.

— Ты всегда ищешь плохое, и именно его ты находишь.

Впрочем, Жрец быстро взял себя в руки.

— Приказом отца Русса ты вожак, пусть и небольшой, но стаи. Вы оба. Но не приказ ведет Волков, ты должен был уже давно понять это. Мы, как никто, ценим каждого собрата за то, что он сделал, а не за то, что о нем кто-то сказал. Вы стали с Волками братьями по крови, когда смешали свою и их в боях. Мы ценим это, что бы там тебе не мерещилось.

Сигурд усмехнулся.

— Да, я видел, как вы цените. Я видел, что делали с моим братом. Теперь он мертв. Надеюсь, хоть те, кто пытался его убить, довольны.

Удар огромной силы оборвал речь на полуслове. Нечто впечатало Сигурда во что-то жесткое, и только когда на горле сжались бритвенно острые зубы, он понял, что это один из волков, которые пришли со Жрецом. Каким-то образом животное было и здесь.

Голос Хендваля от злости стал похожим на шипение змеи.

— Я не позволю тебе хоронить его раньше времени. Он жив и вернется в стаю. Он — Волк.

Смертоносные клыки пропали, и волк исчез так же неожиданно, как появился. Сигурд хотел потрогать место укуса, но вспомнил, что у него нет тела.

— Это не меняет того, что с ним сделали. Что легион делает с нами обоими.

Жрец тяжело вздохнул.

— Всем свойственно совершать ошибки.

Ярость вернулась снова, и Сигурду лишь чудом удалось сдержаться.

— Ошибки? Его убивали, Хендваль. Такое не может называться просто ошибкой. Ошибка — это наше с ним попадание сюда. Все остальное — просчитанные действия. Сколько раз ему нужно оказаться на грани, чтобы… Чтобы что, Жрец? Ты говоришь, что Легион ценит нас? Почему я этого не вижу? Почему все, что я вижу — кровь и его жизнь, которая утекает сквозь пальцы? Он все еще жив лишь чудом или потому, что они плохо старались. Если бы на его месте был я — я сотни раз уже погиб бы.

— Ты не на его месте. Он и ты — вы живы потому, что Влка Фенрика не стремится вас убить. Возможно, вас испытывают на прочность, но смерти вам не хотят.

Сигурд качнул головой.

— Ты не был там, Хендваль. Ты не видел его. Даже меня не было, когда они убивали его. Когда я пытался доказать его невиновность — они уже приговорили его. Мы не вы, Жрец. Мы — не вы. Нам никогда не стать чем-то большим. Мы — лишь живые игрушки вашего отца, примарха. Ничего более.

Чувствуя, что выдыхается, Сигурд примирительно закончил.

— Давай просто примем это, как факт. Ни ты, ни я не можем доказать свою исключительную правоту.