Читаем Брачный приз полностью

Король тут же присмирел и подписал Оксфордские провизии об ограничении власти монарха, в которых согласился со всеми требованиями баронов. Единокровные братья короля, жившие в безделье и роскоши, сбежали на континент, а дворяне искренне поверили в то, что спасли страну от разорения.

Упоенные победой, приграничные бароны немедленно отправились подавлять мятеж в Уэльсе. К ним присоединился и двадцатилетний принц Эдуард, только что вернувшийся из Гаскони. Сам Генрих Английский пересек Ла-Манш, чтобы подписать договор с Людовиком Французским относительно спорных провинций. Но втайне он лелеял совсем другой замысел, намереваясь при первой же возможности восстановить утерянную власть в государстве, а для этого попросить папу освободить его от клятвы следовать Оксфордским провизиям. Он покажет баронам, кто в Англии хозяин! Король, и только король!

Замок Кенилуорт

Ноябрь 1258 года

Волна невыразимого ужаса охватила Розамонд Маршал и стиснула грудь, не давая дышать. Она метнулась прочь в ту минуту, как увидела незнакомого всадника, догадавшись, что он непременно станет преследовать ее. Неумолимо. Жестоко. Лицо всадника было скрыто темнотой. Она рассмотрела лишь смутный силуэт. Но больше всего Розамонд опасалась коня — гигантского черного чудовища.

Ледяной озноб змеей прополз по ее спине. Золотистые волосы разметались по плечам. Она подобрала юбки, приоткрыв длинные стройные ноги, в отчаянной попытке ускользнуть из-под огромных копыт. Горячий воздух обжигал готовую вот-вот разорваться грудь, в ушах барабанным боем отдавался стук сердца. Еще один шаг… всего шаг — и она будет спасена…

Девушка поспешно оглянулась и, широко распахнув глаза, пронзительно закричала при виде нависшей над ней зловещей глыбы. С воплем покатилась она под копыта жеребца. Беспомощная. Беззащитная…

Розамонд пошевелилась и открыла глаза, медленно приходя в себя. Кажется, она в своей постели. Волосы спутались, ночная сорочка облепила голые ноги. Вздохнув с облегчением, она села.

— Что случилось, Розамонд? — всполошилась Демуазель де Монфор и, отбросив одеяло, босиком метнулась к подруге через просторную спальню.

Розамонд отбросила со лба золотистые локоны и постаралась успокоить расстроенную Демуазель:

— Все хорошо, Деми.

— Но ты кричала, — возразила темноволосая девочка. — Опять тот кошмар?

— Нет, разумеется, нет, — солгала Розамонд.

Ей уже исполнилось семнадцать, и она была на три года старше Демуазель [1], как любовно прозвали домашние молодую Элеонору де Монфор. Необычное прозвище дала ей еще кормилица-француженка, поскольку мать и дочь носили одинаковые имена.

— Не волнуйся, Деми, все в порядке! Меня не так легко испугать! — с наигранной храбростью заверила Розамонд.

— Не могли бы мы зажечь свет? — спросила Демуазель. Она боялась темноты, и потому Розамонд всегда спала с ней в одной комнате, расположенной в Женской башне.

— Прости, что потревожила тебя, Деми, — покаянно вздохнула Розамонд и, уложив подругу, зажгла большую свечу из душистого воска в металлическом подсвечнике. Забравшись в постель, она прочла про себя молитву, поблагодарив Господа за то, что здесь, в замке Кенилуорт, ей ничего не грозит. Тишина и покой — вот все, чего она просит. И здесь для нее самое подходящее место. Выстроенный в срединном графстве страны, Уорвикшире, в восьмидесяти милях от Лондона, замок стал ее убежищем, приютом, где она чувствовала себя полностью защищенной от жестокого, грубого мира.

Розамонд долго лежала, следя за пляской теней на стене. Ее давно не тревожил этот кошмар, и она надеялась, что навсегда от него избавилась. Очевидно, надежды оказались напрасными. Хотя Розамонд знала, что стало причиной тревожных сновидений, все же никогда и ни с кем не делилась своими бедами.

Поскольку родители Розамонд и ее брата Джайлза умерли очень рано, они стали королевскими воспитанниками. Джайлз, почти одних лет с принцем Эдуардом Плантагенетом, был взят ко двору и стал одним из дюжины юнцов благородного происхождения, повсюду сопровождавших принца. Розамонд отдали в дом сестры короля, Элеоноры де Монфор, графини Лестер, по закону родства: девочка приходилась племянницей покойному Уильяму Маршалу, первому мужу принцессы Элеоноры.

Однако брат и сестра часто виделись — Симон де Монфор, крестный отец принца Эдуарда, счел нужным обучать юного наследника воинскому искусству. Сам принц был счастлив иметь наставником человека, слывшего самым могучим воином во всем христианском мире.