Читаем Белые пароходы полностью

– Что ты закрыла глаза?

– Это серое небо мешает вспоминать море, солнце и пароходы.

– У нас по Енисею тоже ходят пароходы.

– Ну что ты, Павлик! – сказала Рита. – Там совсем другие пароходы. Там все пароходы белые. Понимаешь? Синее море, высокое небо, солнце… И вдруг далеко в море появляется белый пароход. Он ярче солнца, и тебе все кажется, что он пропадет, исчезнет, что не может быть в жизни такой красоты. А он не пропадает. И вот он уже стоит на пристани, и, чтобы тебе стать счастливым, нужно сделать десяток шагов, и ты взойдешь на его палубу. А потом поплывешь по морю…

Глеб промолчал, и Павлик промолчал. Видел, что отец в неважном настроении. И не ошибся. Утром, когда он еще лежал в кровати, услышал разговор родителей.

– Значит, мы опять не поедем? – спросила Рита. – Я собиралась, ждала. Павлик тоже ждал. В институте всем расхвасталась.

– Я сейчас не могу уехать из экспедиции. Потерпи еще месяц.

– Ах, опять двадцать пять! Месяц, еще месяц!.. Я уже жду десять лет: Это выше моих сил. Если ты не устал, подумай обо мне.

– Уехать сейчас из экспедиции я не могу, – сказал Глеб. – Мы ведь сделали еще только три скважины. Столько лет я этого добивался, а теперь, когда мне дали первую буровую, я уеду? Это просто предательство!

– Ты любишь громкие слова. "Предательство"! – сказала Рита каким-то неестественным голосом. – Это смешно, но в доме до сих пор никто не знает даже нашей фамилии. Меня называют женой рудокопа, Павлика – сыном рудокопа.

– Ну хорошо, – сказал Глеб. – Хватит.

– Что хорошо? – спросила Рита. У нее все еще был неестественный голос.

– Ты поедешь с Павликом к морю, – сказал Глеб. Пожалуй, он тоже говорил неестественным голосом. – Будешь там купаться и загорать, смотреть на свое синее небо и на свои белые пароходы.

– Хорошо, – сказала Рита. – Я поеду!

– Хорошо, – сказал Глеб. – Поезжай!

Они оба сказали "хорошо", хотя ничего хорошего в их разговоре не было. Из всей этой истории Павлик усвоил только одно: лучше, когда родители разговаривают естественными голосами.

Они приехали в Гагру, сняли комнату и тут же побежали к морю.

По дороге на пляж их остановил старшина-милиционер. Он строго посмотрел и сказал:

– Старшина Нанба. Добро пожаловать к нам в город, но имейте в виду, что у нас женщинам в брюках ходить не полагается: в кино не пускают, в ресторан тоже не пускают.

– Хорошо, – ответила Рита. – Мы только приехали, а в дороге, знаете, удобнее в брюках.

– Удобно – это еще не значит достойно, – сказал Нанба. – Женщина ходит в платье, мужчина – в брюках. Тысячи лет.

– Ну, знаете ли, с тех пор многое изменилось, – сказала Рита.

– Но не в этом, – ответил Нанба.

На пляже собралось много народу, невозможно было найти свободного места. Рита и Павлик стояли в полной растерянности. Их ошеломила эта новизна лиц, эта шумная разноцветная толпа, это сверкающее солнце. Но тут какой-то мужчина в больших зеленых очках потеснился, и они быстро разделись на небольшом клочке земли и побежали в море.

Хорошо Рите – она отлично плавала, а Павлику пришлось барахтаться у берега, среди совсем маленьких ребят. Поэтому ему скоро надоело, и он вернулся к тому месту, где они разделись, и лег загорать.

– Смотри, сгоришь, – сказал мужчина в очках. – Недавно приехали?

– Сегодня, – ответил Павлик. – Мы самолетом прилетели.

– Твоя сестра отлично плавает, – сказал мужчина.

Павлик посмотрел в море и увидел вдали, среди ослепительных морских бликов, беленькую шапочку матери.

– Это не сестра, – сказал он не очень дружелюбно, потому что вдруг неожиданно вспомнил отца. – Это моя мать.

– А-а… – протянул мужчина. – Так, так. Присмотри за вещами, а я поплаваю.

Он стремительно бросился к воде, нырнул в наступающую волну, вынырнул и поплыл вперед. Павлик следил за ним. Сначала мужчина плыл опустив голову в воду, сильно взмахивая руками, потом поднял голову и подплыл к Рите. Они о чем-то там разговаривали, а Павлик смотрел на них, и настроение у него совсем испортилось. Он скосил глаза на аккуратно сложенные вещи мужчины и увидал бинокль.

Он подумал, подумал и решил воспользоваться биноклем – в конце концов, тот же попросил его посторожить вещи.

Павлик взял бинокль и направил в море. Лица Риты и мужчины стали большими, и казалось неестественным то, что он видит, как шевелятся их губы, а слов не слышит.

Мужчина что-то говорил, а Рита улыбалась.

Павлик ее очень хорошо видел. Даже прямые короткие брови, даже глаза с подкрашенными уголками. Он положил бинокль и отвернулся.

Рита вышла из моря, подошла к Павлику и стала хлопать его влажными, холодными руками по спине.

Павлик поднял голову, посмотрел на мать и улыбнулся. Не мог он не улыбнуться, потому что она была такая веселая, красивая и все вокруг на нее смотрели.

– Пошли, я тебя буду учить плавать, – сказала Рита.

– Пошли, – ответил Павлик.

Он даже не оглянулся на соседа.