Читаем Авиатор: Назад в СССР полностью

Я вошёл на кухню и осторожно присел за небольшой стол. Ни тебе гарнитуров на всю стену, ни посудомоечной машины, ни машины стиральной. Олдскульный здесь народ — стирают руками!

Я присел за стол и приступил к трапезе. Такого никогда не ел. Пища богов! Видимо, из натурального готовит баба Надя творога или я настолько сильно голоден. Мои глаза выхватили очень старый календарь с изображением статуи «Рабочий и колхозница», висевший над холодильником марки «ЗиЛ». Опускаю, что местные обитатели до сих пор не выкинули этот жужжащий гроб, но календарь, я бы поменял.

— Баб Надь, а чего календарь старый? На дворе уже двадцать второй, — сказал я, закидывая очередной сырник.

— Ну вот и память начинает восстанавливаться у тебя. Число — двадцать второе мая, високосного, 1976 года, — сказала бабушка, широко улыбнувшись.

В принципе я и предполагал нечто подобное услышать. Но чтоб настолько далеко меня закинуло… Блин, ну почему не в будущее? Почему в прошлое? Вот это попал! Получается, что я еще не родился. Как такое возможно?

Голову пронзила острая боль. Перед глазами за несколько мгновений пробежала целая жизнь. Моя, которую я помнил прекрасно. Школьный выпускной и встреча рассвета с Юлькой Жаровой. Сцена с построением на плацу военного училища, будучи еще абитуриентом. Прыжок с парашютом, злополучная драка с Сашей Кабановым и ученый совет. Вспомнил те слова, что звучали из уст зама начальника училища и все — прощай карьера летчика! Хорошо из армии не выгнали, а перевели в Белогорское. Кадры с застолья в белых рубашках и лейтенантские погоны на плечах. Отчим, дядя Жора в больнице перед моим отъездом на учения.

Кухня начала вращаться, сливаясь в сплошную пелену. Крайний кадр этой пленки запечатлел погрузку моей группы в вертолет с еще десятком людей в касках с георгиевскими лентами. А затем всплыли новые картинки.

Какой-то парад с красными флагами и портретами Ленина. Вот торжественное обещание перед вступлением в ряды пионеров. Рыбалка с какими-то пацанами и белый поплавок, исчезающий под водой. Игра «Зарница» и занятия в мастерской с трудовиком Виталичем. Дергаю за косички светловолосую девчонку, сидящую передо мной. А вот я уже пропускаю прямой удар в глаз, и Анька Краснова обрабатывает меня зеленкой. Пускаю авиационную модель самолёта и сажусь в кабину Як-18 — самолёта спортивного и настоящего. И снова удар.

— Серёга! Сергей очнись! Надя, опять он упал, — где-то вдалеке слышался хриплый мужской голос. Я попробовал разлепить веки, но получилось не сразу.

Надо мной склонилась баба Надя, а с ней рядом мужчина, выглядевший старше неё. Круглое лицо, покрытое множеством морщин, мощный подбородок, седые волосы и тот же добрый взгляд, что и у бабушки.

— Володь, может скорую. Щас только к соседям сбегаю. Полежи пока, сынок, — сказала баба Надя. Для меня это было странно. Зачем куда-то идти? Есть же мобильник. Или еще в этом мире не изобрели подобные гаджеты? Надо проверить, чтобы определить окончательно мое местоположение во временном пространстве.

— Да вы 112 наберите на сотовом. Так быстрее будет, — сказал я, однако на лицах стариков застыло недоумение.

— Что набрать? Это лекарства какие-то, Надь — «сотовый 112»? — спросил у бабушки мужчина, но она только пожала плечами.

— Ладно, — отмахнулся я. — Кто президент России?

Прям таки, читается на их лицах — что ты несешь, Серега? Мол, ерунду какую-то спрашиваешь. Кто ж не знает Владимира Владимировича…

— Сынок, это у империалистов президент. А у нас Советском Союзе генеральный секретарь Брежнев, — проговорила бабушка.

Во дела! Не уж то я реально в СССР? В теле подростка. Кому рассказать, не поверят. Ещё и в психушку загребут в одну палату с каким-нибудь Элвисом и Наполеоном. Однако, если это Союз 1976 года, то буду лечится в компании Маяковского и Кутузова.

Старички помогли мне подняться с деревянного пола маленькой кухни и усадили за стол, где ещё стояла белая тарелка с каким-то синим узором. В ней лежали недоеденные мной сырники, а рядом стояла кружка в красный горошек с ароматным чаем.

Я ещё раз взглянул на присутствующих. Бабушка продолжала меня гладить по плечу, призывая вернуться к ним с небес на землю. С того света или с этого — непонятно. Мужчина был одет в рубашку светло-серого цвета и рабочие брюки, вроде тех, что на заводе раньше носили. Телосложение крепкое, плечи квадратные, руки в шрамах, а на ладонях затвердевшие морщины. Этот старик явно согнет меня в бараний рог и не один раз.

А ведь я знаю, что передо мной мои бабушка Надя и дедушка Вова, с которыми живу сколько себя помню. Видимо, мое сознание раздобыло некоторые фрагменты памяти предыдущего владельца этого тела.

— Сережка, ты помнишь, что вчера произошло в аэроклубе? — спросил дед, усаживаясь за стол на белый табурет.

— Полеты вчера были, — неожиданно сказал я, вспоминая, будто это реально так и было.

Самолеты и правда были вчера. А еще вертолеты, ракеты и множество взрывов. Немудрено, что лучше помнить полет на спортивном Як-18.

И вот откуда это вспомнил? Этот Сережка, может и летал, но не я!