Читаем Авиатор: назад в СССР 5 полностью

Отрыв, и вот они уже выполняют отход вправо с набором высоты. Постепенно очередь подходила и до меня с Валерой. На своём самолете, стоявшем передо мной, он продвигался к полосе. Я за ним. Пара за парой уходили наши сослуживцы от аэродрома всё дальше и дальше, скрываясь в ночном небе.

В эфире стоял жуткий балаган. Доклад на докладе, вопрос на вопросе, размышления, советы — это всё было слышно только от первой пары с командиром во главе. Другие не отставали от него.

Начали разгоняться по полосе Мендель и Барсов. Разбег, подъём носового колеса, и пятая пара тоже оторвалась от бетонной поверхности.

— Наша очередь, — тихо сказал Валера, успев вклиниться в плотный радиообмен.

Техник очень быстро вынул предохранительные чеки с бомб, чтобы их теперь можно было применить. Как и полагается, после этог, о заботливое поглаживание по консоле крыла. Душевная традиция перед вылетом!

На полосе выстроились в правом пеленге в ожидании расчётного времени взлёта. В наушниках я прослушивал странное сопение. Может кто-то из группы руководства уже решил прилечь в такое время поспать, да забыл кнопку на тангенте отпустить?

— Дворцовый, 108й, дальний и ближний привод включены? — запросил Гаврюк.

— 108й включены. У вас показаний от них нет? — поинтересовался руководитель полётами.

Валера не ответил, и мысль у меня уже появилась, что на борту моего ведущего проблема. Не хотелось бы мне вот так закончить своё первое боевое задание в Афганистане.

— Показания в норме. Борт порядок. Прошу паре взлёт, «Максимал», — ответил Валера, чем успокоил меня.

Успокоил относительно. Я попробовал не обращать внимание на волнение, и сосредоточиться на полёте, но потеть у меня начали все неприличные места. И это мы ещё не взлетели!

— Выводим, — сказал Гаврюк, и я отклонил рычаг управления двигателем на режим «Максимал», не отпуская тормоза.

— Выполнил.

— Паашли! — скомандовал Валера, и мы пошли с ним в разгон.

Ночью, ориентиры на разбеге — боковые огни ВПП и консоль крыла твоего ведущего. Набор скорости идёт медленнее, чем на форсаже. Самолёт загружен гораздо больше, чем это бывало на плановых полетах, так что бежать нужно чуть дольше.

— Поднимаем, — подсказал Валера, и я слегка взял ручку на себя. — И… отрыв.

Почувствовал пятой точкой, что самолёт оторвался от поверхности и перешёл в набор. Звёздное небо заполонило весь обзор, если не считать Валеру, который повёл меня за собой вправо сразу после взлёта.

— Выводим из разворота. Крен 45°, шасси… убрано, — проговаривал все свои действия Валера, чтобы я делал с ним все синхронно.

— Крен установил, шасси, закрылки, щитки убраны, — доложил я.

— 108й, ответь 001му, — запросил Валеру его тёзка Томин.

— Отвечаю, 001й.

— Уточни задачу через Дворцового. Нам по направлению не отвечают, — вышел на нашем канале в эфир командир полка.

Пока наш пункт управления уточнял в чём причина, мы уже пролетели сияющий Ташкент и взяли курс к границе.

В лунном свете красиво смотрятся хребты гор. Пока ещё находимся под управлением своего аэродрома, но вскоре нас должен взять Бокайды.

— Высота истинная 1500 м, — сказал Валера, и я тут же контролирую показания высотомера у себя.

— Подтвердил.

— Там гряда гор впереди. Готовься к набору на «максимале».

— Понял.

В эфире уже не слышно наших товарищей. Все перешли под управление «Островного» — таким был позывной аэродрома Бокайды. Даже впереди никого не видно, поскольку горный хребет, за которым начиналась пустынная низменность Сурдарьинской области, скрывал переваливших через него.

— Дворцовый, 108й, прошу набор 4000.

— Разрешил, 108й. Далее связь с «Островным».

— Понял. Внимание… обороты «Максимал», — скомандовал Валера, и мы резво пошли в набор.

Перед глазами очередная стена и приближающаяся гряда гор гораздо выше. Переваливаем вершину с небольшим превышением, и снова начинаем снижаться, чтобы выдержать истинную высоту в 4000 метров.

— Сейчас разворот влево… паашли, — дал команду Гаврюк.

Ручку управления плавно переложил в левую сторону, выдержав своё место за ведущим. Пустынная низменность, разбавленная отдельными населёнными пунктами, осталась справа, а мы продолжаем идти вдоль хребта в направлении района выполнения боевой задачи.

Ощущается небольшая болтанка, и ветер слегка сносит нас к вершинам. Не думал я, что ночью в горах можно попасть под такой воздушный поток.

— Держи по прибору 600, — подсказал мне Валера, заметив, что я слегка выдвинулся вперёд.

— Ветер боковой сильный.

— Не переживай, не сдует, — поддержал меня Гаврюк, слегка усмехнувшись в эфир.

«Островной» принял управление нами через пару минут. Горы остались позади, открыв мне вид на пограничную с Афганистаном реку Амударья. Пролетев изгиб этой водной артерии, мы оказались на территории Афганистана.

— Наблюдаю разрывы впереди, — доложил Валера.

Бои шли как раз в районе наших целей. Перейдя на канал боевого управления, я сразу понял, что удар ещё никто не наносил.

— 108й, парой займите 6000, — передал нам команду командный пункт. — В этом районе вираж до команды.