Читаем Ариэль. Другая история русалочки полностью

[Поскольку морской полип – это марионетка, управляемая певицей контральто, он даже совершает несколько незамысловатых движений, что заставляет публику восторженно ахнуть.]

Превратившись обратно в русалку, опечаленная дочь Тритона ныряет в морскую пучину. Принц и лжепринцесса обручены. Женщина торжествующе напевает победную песню ничтожному полипу, который всего несколько минут назад был морским царём, и сообщает ему о том, что будет вечно хранить его на дне одной из ваз в своих покоях.

На сцену выходит Луна [меццо-сопрано] и исполняет потустороннюю, фантомную вариацию арии Солнца. Но в её версии рассказывается о неотвратимости любви и печали, которую та с собой приносит. Ночное светило поднимает вопрос: что представляет из себя счастливый финал? Ведь если бы девушка не покидала родного дома и оставалась русалкой до конца своих дней, не ведая, что такое любовь, разве было бы это лучше?

Толпа пришла в неистовство. Если сюжет оперы и казался слегка фантастическим, конец – чуточку мрачноватым, а оркестровка, возможно, капельку простоватой в сравнении с работами более профессиональных, живущих впроголодь, музыкантов – ну что ж, это не имело значения. Никогда прежде амфитеатр не становился свидетелем столь бурных оваций, восторженных возгласов, неистового топота ног и оглушающего свиста. В Сиренетту и морскую ведьму летело так много роз, что певицы рисковали оказаться исцарапанными их шипами.

Зрители уже требовали, чтобы опера была поставлена ещё раз.

– Возможно, нам следует это устроить, – объявил принц Эрик. – Бесплатное представление для всех жителей города! В конце лета, в день Святой Мадальберты!

Одобрительные возгласы и аплодисменты стали громче.

Представители знати, сидевшие к королевской ложе ближе всего, со вкусом изображали сдержанный восторг, как и подобает в сложившейся ситуации. При этом они не спускали глаз с королевской четы. Сходство между морской ведьмой и красавицей-женой принца Эрика, Ванессой, мог не заметить только глупец. Вечером в огромных каменных особняках за крошечными чашечками горячего шоколада и хрустальными бокалами бренди будут вестись бурные обсуждения тысячи возможных подтекстов, скрытых между строк либретто.

Но темноволосая принцесса то и дело растягивала свой рот в широкой улыбке, а из её груди доносился гортанный смех.

– Эрик, – промурлыкала она, – уморительное зрелище ты нам устроил. Можно сказать, фантастическое. Как в твою голову пришли такие невероятные идеи?

Принцесса кокетливо взяла супруга за руку, как если бы они были молодожёнами, и с гордо поднятой головой вышла вместе с ним к толпе. При этом она так и светилась, словно была матерью чрезвычайно талантливого и не по годам развитого мальчика. За ними последовали двое её слуг. Мужчины с подозрительными улыбками на лицах внимательно осматривали толпу. Вне всякого сомнения, они были готовы в мгновение ока убить любого, возникни такая необходимость.

Но подобные предосторожности оказались излишними: кругом царило всеобщее веселье.

Среди сотен людей и других существ, наблюдавших за спектаклем, только одно создание было ошарашено увиденным.

Скаттл стоял как вкопанный, что было ему совершенно не свойственно. Эта постановка вынесла на поверхность два чрезвычайно важных факта. И, хотя он был несколько несообразительным, как и все чайки (или и того хуже), мудрость прожитых лет заставила Скаттла остановиться и попытаться сосредоточить своё внимание на этих фактах, скрытых в дебрях его разума, вытащить их на свет, прислушаться к едва различимому шёпоту собственных мыслей.

– Принц Эрик помнит о том, что случилось! – внезапно прокричал он. Это был первый факт, и сформулировать его было легко. – Причём, несмотря на то, что его заколдовали!

Скаттл был там, когда русалка, получившая пару ног, не смогла завоевать сердце Эрика, солнце село, и вместо неё юноша женился на Ванессе. Чайке представилась возможность воочию увидеть развернувшуюся между древними силами битву, которую так скудно передавали расставленные внизу декорации, созданные при помощи красок и папье- маше. Птица видела, как вздымался океан и волны разрывались надвое, подчиняясь силе Тритона. Наблюдала за тем, как морской царь обменял свою жизнь на жизнь дочери и как морская ведьма Урсула уничтожила его. Рыжеволосая девушка превратилась обратно в русалку и обречённо уплыла прочь, навеки лишённая голоса. Урсула-Ванесса осталась супругой Эрика и теперь правила королевством на берегу моря, в то время как её благоверный, находившийся под действием чар, на решение государственных вопросов влияние имел самое скромное, а то и вовсе его не имел.

– Ясненько, шах и шах, – пробормотал Скаттл. – И каким-то образом наш приятель Эрик это знает. Но как?

И чего касался тот другой факт?

Тот важный факт.

Немногим менее важный факт.

Или, вообще-то, он имел куда большее значение?