Читаем Анреал. Научи меня любить (СИ) полностью

С тех пор я никогда не спускаюсь в глубокие подвалы и сплю с ночником. Постепенно блеск зеленых глаз ушел из моей памяти, но страх к темноте остался. Мы выросли, Анжела успешно вышла замуж, а я так и осталась одна, раз за разом отказываясь от вечерних свиданий и ночных прогулок, довольствуясь кратковременными отношениями с одним и тем же строптивцем. Темнота и ее тени давят на меня, уже не напоминая о том случае, но ворошат неприятный осадок.

Сейчас я стою напротив приоткрытого окна в коридоре и смотрю на мрачный дом, утопающий в тенях старых деревьев. Стоит он достаточно далеко, на пригорке, и его вид по сей день не внушает доверия. Закрыв створку окна, тоскливый вой прекратился, и неприятное чувство в груди отпустило. Я тяжело вздохнула и развернулась, чтобы пойти лечь, как наткнулась на тетушку и чуть не закричала.

– Разве ж можно так подкрадываться, тетя Мэй?

– Не спится? – спросила она так, будто и не ждала ответа, зная его.

– Да. Похоже, ветер поднялся. Тебе снова душно? – спросила я тетю, положив заботливо руку ей на плечо.

– Немного было. Сейчас уже лучше. Я услышала, как ты захлопнула раму, и встала проверить. На всякий случай.

– Понятно, – кивнула я и вдруг спросила.

– Тетя Мэй, а Стьюарт Гален еще живет в особняке? – обернулась я к окну.

– А кто это?

Видимо совсем плохо с памятью у нее уже.

– Врач. О нем еще говорили, мол, золотые руки, волшебник.

– А-а-а. Стьюарт? Пропал он без вести шесть лет назад, – отмахнулась она.

– Как пропал? Почему ты мне не рассказывала? – изумилась я.

– А ты не спрашивала. И чего я говорить буду, ты его всю жизнь боялась и слышать о нем ничего не хотела. Да и зачем тебе, городской-то, наши сельские сплетни?

– А сейчас в том особняке кто-нибудь живет?

– Кому он нужен? – отмахнулась тетя Мэй. – Уже обветшал весь. Ждали, может, врач вернется, да так и сгнил.

– Не очень-то он на развалину похож, – задумчиво посмотрела я снова в окно. – Скорее на доисторическое строение.

– Прямо там. Приходили к врачу, как потеряли, лестница центральная пополам сложилась, как только фельдшер на нее зашел, еще тогда прогнила. Совсем за домом Гален не ухаживал, в работе утопал.

– Не пострадал фельдшер хоть? – хмыкнула я.

– Что с ним, молодым, станется?

– Ладно, пойду, попробую уснуть.

– Сладких снов, дорогая, – вернулась к себе пожилая родственница.

– И тебе, тетушка.

Я вернулась в комнату и снова разместилась на кровати, натянув одеяло до подбородка. Но не успела прикрыть глаза, как окно в коридоре с грохотом распахнулось, заставив меня подскочить на месте.

– Чертовщина какая-то! Я же закрывала на защелку. Или нет?

Пришлось опять встать, потянулся за халатом и… замереть. Моего слуха снова достиг тоскливый мотив, заставляя душу откликаться опаской и тревогой. Добравшись до злосчастного окна, я выглянула наружу.

Объективно – ничего примечательного не наблюдалось. Мартовский снег лежал толстым покрывалом под слоем наста, переливающегося тусклыми бликами в лунном свете.

– Подморозило, – буркнула я, упорно закрывая створку.

Не знаю почему, но, сделав два шага в обратном направлении, я остановилась, подхватила стоящий в углу стул и подперла высокой спинкой ручку окна, надежно ее фиксируя.

– Вот так. А теперь спать!

Сегодня, вернее уже вчера, я устала с дороги, стремясь скорее навестить одинокую тетушку, не пожелавшую переезжать в город и оставить родительский дом в свое время.

Спасительная дрема, наконец, навалилась на меня, затягивая в сон. Странная песнь не покидала моих мыслей. А легкое постукивание чего-то в злосчастную оконную раму совсем меня доконало, доводя до нервного тика. Что там, пойти проверить я уже не отважилась. Слишком подозрительно все это. Остаток ночи будет долгим.

Наутро стук прекратился, оставив меня саму с собой, с головной болью и своими страхами. Боги! Я взрослая женщина, а до сих пор веду себя, как слабонервная и суеверная школьница.

За завтраком я поинтересовалась у тетушки, как ей спалось, ничего ли ей больше не мешало, на что получила ответ:

– Спала, как убитая. Мертвые обзавидуются.

– Ну, ты как скажешь… – покачала я головой.

– Чем займешься сегодня? Дома сидеть будешь? Негоже молодой девке гнить в хате. Прогуляйся сходи, может, знакомого кого увидишь.

– Куда тут ходить? Я к тебе в гости приехала, а не к старым знакомым. И не зови свои хоромы хатой.

– Веришь еще в приметы и сказки? – улыбнулась тетя Мэй.

– В мистику, – поправила я.

– Что это за слово новомодное?

– Возьмем, например, внезапное исчезновение Стюарта Галена. Это и есть мистика.

– Скажешь тоже. Возраст у него был немалый, поди от приступа где-нибудь да слег под кустом. Хотя, – вдруг задумалась родственница. – Для своих лет он был чересчур бодр и активен.

– Так, поговаривали же, что он подход ко всем болезням знал. К нему пол страны съезжалось, как к знахарю в средние века.

– Так-то оно так. Но годы на организме сказываются, время для него остановить нельзя.

– Ну, да, – согласилась я с ней в этом. – Тетя Мэй. Раз мистер Стьюарт был так популярен, почему же он свой дом в порядок не привел? Неужто и правда времени не было?