Читаем Западный Компас (СИ) полностью

  Она запнулась. Тристан рассеянно погладил рукоять палаша.

  - Проходите, - отважно пригласила монахиня. - Сестра-настоятельница вас примет.

  - Странное место, - поделился мнением девятилетний мальчик. - Сначала они едва ли не требуют, чтобы мы ушли, а теперь надеются, что мы сумеем помочь. Тристан?

  - Да?

  - Мне это не нравится. У них какие-то искаженные... какие-то неправильные цели. Что, если нас убьют? Что, если мы послужим трапезой для их демона? Почему бы не оставить уважаемых сестер в покое?

  - Ну, - снова улыбнулся воин Господень, - хотя бы потому, что мы уже внутри. Или потому, что я обещал не сдаваться, даже если против меня поднимутся люди. Или потому, что их демон, - он склонился над ухом своего спутника, стараясь не задеть носом костяные шипы, - пугает меня гораздо меньше Евы.

  - Ева нестабилен, - укоризненно ответил мальчик. - Мы не знаем, будет ли он сражаться. Вы до сих пор...

  - Не заключили договор, я помню, - новую каплю Тристан вытер большим пальцем. - И, помимо всего прочего, сейчас Ева слаб. Но у меня есть молитвы...

  - Которые тебя не спасут. - Мальчик остановился. - Ладно, я понял. Ты все равно не боишься. И мы, кажется, пришли...

  Монахиня остановилась тоже - в трех шагах от незваных гостей, перед узкой деревянной дверью. И неуверенно постучала:

  - Прошу меня извинить...

  ...Сестра-настоятельница оказалась такой старой, что и ходила-то со скрипом и треском, не то, что читала утренние молитвы. На Тристана и его спутника она поглядела мутными серыми глазами, заправила под капюшон прядь совершенно белых волос и недобро усмехнулась, обнажив останки зубов:

  - Экзорцист?

  - Он самый, - согласился парень. - Мое имя - Тристан, госпожа. А это мой ученик, его зовут Юко.

  Сестра-настоятельница медленно опустилась в обитое кожей кресло:

  - Приятно познакомиться. Присаживайтесь, мои братья, и поведайте, какая беда привела вашу маленькую компанию в этот монастырь.

  Юко сел. Тристан молча подошел к распахнутому окну.

  - Сестра Мегель, - сообразила хозяйка. - Будьте так любезны выйти из этой комнаты. Если я не ошибаюсь, вам давно пора возвращаться на дозорный пост.

  Женщина, проводившая к ней воинов Господних, суетливо поклонилась и выбежала прочь.

  - Итак, - сестра-настоятельница позволила себе чуть внимательнее изучить гостей, - что мы имеем. В мой монастырь, - она грубо выделила слово "мой", - приходит некий господин Тристан, и он мало чем отличается от меня самой. Некого господина Тристана, - она неуклюже наклонилась над левым подлокотником, - сопровождает мальчик по имени Юко, и этот мальчик - не человек. Тем не менее, оба называют себя воинами Господними. И я недоумеваю: почему? Разве не мои братья - воистину мои братья, а не те лицемерные дураки, что обычно являются в эти залы, - сегодня переступили порог? Разве не мои братья убедили идиотку-Мегель проводить их ко мне? Разве не мои братья поняли, что в этом бесполезном теле, - сестра-настоятельница развела руки в стороны, - сидит их сородич, и что этому сородичу нужна поддержка извне?

  Повисла тишина. Тристан любовался полем и, чего уж греха таить, стройными фигурами некоторых монахинь. Юко сидел на мягкой пуховой подушке и стучал подошвой ботинка по мраморному полу.

  - Спасибо, - сказал он, - что признался лично.

  - Верно, - поддакнул ему Тристан. - Иначе мы сомневались бы еще полчаса. И болтали с тобой о монастырских делах. Я бы спрашивал, не огорчает ли тебя урожай, не придется ли твоим подопечным голодать зимой, не беспокоят ли тебя волки. Наверное, неудобно жить в таком захолустье и перебиваться монашками. А если честно, скольких ты съел?

  Сестра-настоятельница напряглась.

  - К чему тебе эта информация, брат мой?

  - И правда, - виновато улыбнулся Тристан. - Ни к чему.

  ...Юко помнил, какими бывают монастыри, и скромные кельи монахов, и залы, где все жители этих келий на рассвете, на закате и в полночь возносят молитвы своему Богу. И помнил, как трудно волочить на себе такой монастырь, какие усилия приходится прилагать настоятелю, чтобы ежедневно обеспечивать своих братьев и сестер хотя бы корочкой хлеба.

  По виску Тристана поползла очередная соленая капля. Он упал на колени и выронил согретую теплом его кожи рукоять палаша.

  "Экий ты храбрый, - процедил кто-то, кого ему не дано было видеть. - С пожилыми-то людьми".

  - Тристан, - хрипло позвал Юко, - не слушай. Не надо слушать, что он тебе говорит.

  "Мне уже надоел этот наглый ребенок. Давай от него избавимся, - настойчиво бормотал кто-то. - И вообще, я голодный. Ты собираешься меня кормить? С начала весны мы вынуждены питаться одними кашами. Золото, Тристан. Как скоро ты заработаешь на жидкое золото? Может, хватит гоняться по миру за ерундовыми демонами? Найди кого-нибудь серьезного. Ты экзорцист, а не наемник. Это наемники должны рубить головы старухам и недоумкам, не способным удержаться под костями нормального человека. А ты..."

   Он пошатнулся и выругался - витиевато, но безобидно, потому что обидные сочетания слов - это грех.