Читаем Вымощена (ЛП) полностью

Мои глаза задержались на его полных губах, и я вспомнила обжигающе поцелуи. Вспомнила, как его язык переплетался с моим самым необычным образом, пробуя на вкус. Было невозможно сопротивляться и не раствориться в тех ощущениях и эмоциях, которые он так легко вызывал во мне.

Мое сердце наполнилось любовью. Мой.

Я принадлежала ему. Кобаль объявил меня своей избранной. В ответ на близость мужчины укусы на моей коже стало покалывать. Эти рубцы были своеобразной меткой, чтобы все люди и демоны знали, кому я принадлежу, даже если укусы исчезнут.

Я тоже пометила его. Мои глаза пробежались по его шее, где слабый намек на мои зубы портил бронзовую кожу. Один из моих укусов пришелся как раз над кончиками замысловатых языков пламени, покрывающих тело Кобаля. Когда я кусала, то не вполне понимала в то время, что заставило меня пойти на этот шаг, но с тех пор я осознала, что всему виной была моя демоническая сторона, стремящаяся заявить права на избранника.

Мне не нравилось, что рубцы стали бледнее. Это вызывало во мне желание исправить упущение.

Кобаль задержал дыхание, а его пальцы на моей щеке замерли, когда я улыбнулась. Я приподнялась, открывая объятия, когда вдруг вспомнила, что произошло на прошлой неделе. Из меня вырвался испуганный крик. Схватившись за одеяло, я подтянула его к груди и вскарабкалась на кровати Кобаля.

Может, я и спала в его постели, но он не делил ее со мной с тех пор, как оторвал голову женщине, пытавшейся меня убить, из-за чего я велела ему уйти. Я знала, что в тот момент Кобаль защищал меня. Что когда он увидел, как Эйлин атакует, то потерял контроль, из-за чего демонические инстинкты вышли на первый план.

Да, Эйлин пыталась убить меня, но никто не заслуживал такой смерти. Ее кончина была жестокой, а Кобаль не выказал никаких угрызений совести по этому поводу. Он не понимал, почему я расстроилась из-за его поступка.

Мы были слишком разными, чтобы когда-нибудь начинать работать вместе. Боль пронзила мое сердце при этой мысли.

«Ты можешь говорить ему все это, но не лги себе, Ривер».

Это была ложь. Я отдалилась от Кобаля не из-за того, что он сделал, и не из-за того, насколько мы отличались друг от друга, а потому, что была ошеломлена. Потому что во сне встретилась со своим предком, Люцифером.

В том сне Люцифер обещал использовать меня как оружие, чтобы уничтожить Кобаля. Воспоминание об этом заставило мою кровь похолодеть. Я все еще чувствовала зло, исходящее от Люцифера и омывающее мою кожу. Он предсказал, что я буду такой же злой. Кобаль считал, что я никогда не смогу стать похожей на Люцифера, но я не была в этом так уверена. В то время как я видела в Люцифере своего далекого предка, остальные демоны, включая Кобаля и самого Люцифера, считали его моим отцом. У многих людей в семье были паршивые овцы, а я делила ДНК с самим дьяволом, и это приводило меня в ужас.

Я не была настолько глупа или глубоко погружена в отрицание, чтобы не признать, что мой страх перед словами Люцифера был той причиной, по которой я отступила от Кобаля. Я не могла быть катализатором его гибели, когда так сильно любила его и когда он был единственным в своем роде, кто пережил Люцифера.

Кобаль никогда не говорил, что любит меня, но я знала, что он заботился обо мне. Наши судьбы были связаны до тех пор, пока моя смертная жизнь позволяла это, но будет лучше, если мы продолжим придерживаться дистанции между друг другом. По крайней мере, так я говорила себе тысячу раз на дню с тех пор, как мы перестали спать вместе и по большей части прекратили разговаривать.

В общем, теперь я рвала себя в клочья, стараясь держаться от него подальше. Когда-то я связывалась с Кобалем через его сны. Там я видела его фантазии обо мне, фантазии, которые в конце концов воплотились в жизнь, но с тех пор, как я втянула Люцифера в свой сон, то каким-то моя способность общаться с Кобалем или кем-либо еще через сны пропала.

До Люцифера я никогда бы не подумала, что могу контролировать свои силы таким образом. Тем не менее я подозревала, что моя подсознательная часть, которая первоначально связалась с Кобалем и Люцифером, пыталась защитить мое сердце и разум, убедившись, что в данный момент я ни с кем не пересекалась. Или, может, во всем этом не было ничего подсознательного, а моя способность контролировать сны росла по мере обретения новых сил.

Иногда по ночам я размышляла о том, чтобы снова попытаться проникнуть в сны Кобаля, но меня беспокоило то, что я могла там увидеть. Может, ему снились другие женщины? Или он все еще грезил обо мне? Я сомневалась, что сумею продолжать держаться от него на расстоянии, если увижу, как его тело снова и снова двигается внутри меня, не тогда, когда я жаждала его прикосновений каждую секунду каждого дня. Если бы он мечтал о ком-то другом, то мое и без того разбитое сердце никогда бы этого не перенесло.