Читаем В дебрях Африки полностью

Через несколько минут я уже явился к Лафонтену Фернею, главному агенту голландской компании, которой принадлежит «Мадура». Все были удивлены. Нас не ожидали раньше 25-го. Но, к счастью, такая поспешность, достигнутая благодаря высоким качествам судна и искусству капитана, не помешала нам тотчас же найти другой, той же компании пароход «Ниман», на котором можно было на другой же день отправить в Матади 230 человек персонала экспедиции.

Когда я возвратился на пароход «Мадура», то застал моих офицеров в сообществе двух английских купцов, связанных с британской компанией на Банана. Эти господа рассказывали диковинные вещи насчет здешних пароходов. «Посмотрите-ка там на берегу на одно из судов и вы увидете, что от них осталось: одни щепки… Как вы будете возвращаться с озера Стенли?.. Там не осталось ни одного целого правительственного парохода – все поставлены в доки для ремонта, который займет несколько месяцев. Видите там на песках корабль, у которого в киле торчат багры другого парохода? Он только что пришел из Европы. Сумасшедший капитан не хотел дожидаться лоцмана и врезался в берег. Двум правительственным пароходам – «Цапле» и «Бельгии» – предстоит сперва стащить его с мели… Запаситесь терпением, вам придется порядочно подождать!»

Естественно, что эти сведения обескуражили наших офицеров.

Агент британской компании без всяких затруднений предоставил в мое распоряжение пароход «Альбукерк», на котором я отправил 140 человек и 60 т багажа. Он был настолько любезен, что помог мне выхлопотать также большой пароход «Серпа-Пинто». Старания наши увенчались полным успехом, и к вечеру все было готово к отправке 680 человек и 160 т различного багажа.

Правительственный пароход «Цапля» мог пуститься в путь не ранее 20-го.

19-го «Ниман», «Альбукерк» и «Серпа-Пинто» снялись с якорей и до наступления ночи пришли к Понтода-Лена. 20-го первые два пошли к Матади, а еще до этого «Серпа-Пинто» подошел у Бомы к пристани, официально заявил местным властям о присутствии на корабле нового губернатора Стенлеевых порогов и принял поспешный визит двух членов Исполнительного комитета, управляющего областью Конго.

Мы едва имели время обменяться с ними несколькими фразами, однако они успели сообщить мне, что во всем крае свирепствует голод; что на пути к озеру Стенли все селения опустели; что пароход «Стенли» потерпел серьезную аварию; что «Мирный» и «Генри-Рид», пароходы миссии баптистов, неизвестно куда девались и плавают, вероятно, в водах верхнего Конго; что «Вперед», вытащенный на берег, валяется без машины и тендера; «А. I. А.» находится за 800 км выше Стенли-пуля; «Ройал» совершенно сгнил и уже год, как не плавает, – словом сказать, все эти суда, так любезно нам обещанные, существуют лишь в воображении брюссельских чиновников…

Зычный голос португальского командира «Серпа-Пинто» предложил этим господам сойти на берег, и мы отправились дальше. Размышления мои были далеко не из приятных: будь у меня те 15 китобойных судов, о которых я хлопотал вначале, то я был бы совершенно свободен в своих движениях; но я должен был отказаться от их постройки, потому что меня не хотели пускать по Конго. Когда же Комитет разрешил идти по Конго, заказывать суда было уже поздно. Нам пришлось удовлетвориться обещанием доставки экспедиции к нижнему Конго и перевозки всех грузов до Стенли-пуля, а на верхнем Конго – предоставления нам в пользование правительственных пароходов.

И что же оказывается? Обещанные суда то затонули, то сгнили, валяются без машин и котлов либо рассеяны по таким местам, до которых не доберешься! И в то же время в ушах моих раздается голос Англии: «Скорее, или будет слишком поздно!», слова Юнкера: «Эмин пропал, если вы опоздаете!» и призывы самого Эмина: «Приходи, или для нас все кончено!» Перспектива мрачная! Но мы дали слово сделать все, что можем, стало быть, нечего тужить; нужно действовать, бороться, идти вперед. Мы взяли на себя ответственность, следовательно, за дело и в путь!

21 марта экспедиция достигла Матади, в 165 км от океана, и сошла на берег. Пароходы разгрузили, и они тотчас же направились обратно.

В полдень показалась португальская канонерка «Какоиго» с майором Бартлотом, Джефсоном, суданцами и занзибарцами, а вскоре за ними и «Цапля» – правительственный корабль, нагруженный остальным нашим багажом.

Мы расставили палатки, в которые снесли по порядку свои громадные запасы риса, сухарей, пшена, сена, соли и т. д. Офицеры старались изо всех сил, а усердие занзибарцев доказывало, как они счастливы, что, наконец, попали на твердую землю.

Из белых в состав нашей компании вошли следующие лица: Бартлот, Стэрс, Нельсон, Джефсон, Пэк, Бонни, Джемсон, прибывшие вместе со мною из Адена, машинист Уокер, взятый на мысе Доброй Надежды, бывший гвардеец Ингэм и Джон Роз Трупп, наш агент по вербовке носильщиков в Конго (он же будет заведовать переноской тяжестей между озером Стенли и Маньянгой), и один слуга-европеец.