Читаем Ужас Иннсвича полностью

Потом много раз я перечитывал свои любимые произведения на его могиле в Сван-Поинтском Кладбище, я прогуливался каждую неделю мимо дома, в котором он жил на Колледж-Стрит, и всегда останавливался там, чтобы посмотреть на Федерал-Хилл и взглянуть на Католическую Церковь Святого Джоанна находящуюся на той улице, и которая являлась образцом для его последней серьёзной повести «Обитающей во тьме». После я всегда спускался на Энджел-Стрит в надежде почувствовать неземное благоговение от пейзажей, виденных Мастером. Так же, раз в неделю я заходил в продуктовый магазин «Waybosset», где Лавкрафт часто тратил свои жалкие гроши на еду. Не раз я ездил по железной дороге в Нью-Йорк, чтобы с изумлением посмотреть на его захудалый домишко во Флэтбуше, в котором Мастер жил с женой. Недавно я поставил свечку в Церкви Святого Павла, в которой они поженились. В конце концов, я начал путешествовать по следам Лавкрафта, сначала я отправился из Мархлеба, округ Колумбия в Новый Орлеан, из Уилбрахема, Массачусетс в Данидин, Флорида — и всё эти передвижения у меня происходили исключительно на пароходах и автобусах, так как для меня было очень важно видеть то же, что и он, и побывать в тех же самых местах. Когда-то я стоял перед могилой Эдгара Алана По в Балтиморе только потому, что я знал, что Лавкрафт тоже был на ней раньше. Я даже пытался купить его дом на Бенефит-Стрит 135, но владельцы не захотели продавать его, даже по той высокой цене, которую я им предложил, а это между прочим был старый, потрескавшейся и обросшей лишайником домишко.

Вы, наверное, думаете, что я одержим им? Несомненно. Психиатр назвал бы моё поведение термином, который звучал бы как: Помешательство. Используя слова Лавкрафта, я узнаю, что так отчаянно ищу, только тогда, когда найду это.

Э-э-м, простите меня. Я, пожалуй, должен сказать вам, что я уже нашёл это… в Иннсвиче… К моему большому ужасу.

Я оставил хозяйство на прислугу, они уже привыкли, что я то и дело срываюсь с места и еду в необъяснимые путешествия. Я же, в свою очередь, на этот раз решил последовать маршруту главного героя моей любимой повести «Тень над Инсмутом».

В найденных мной заметках Лавкрафта, купленных у его друга Августа Дарлета, я обнаружил описываемое путешествие от имени Роберта Олмстеда и понял, что этот Олмстед — являлся альтер-эго Лавкрафта, так как они оба являлись любителями древней архитектуры и оба путешествовали по глубинкам Новой Англии, при этом всегда самым дешёвым образом.

Так начинался мой летний отпуск.

Роберт Олмстед отбыл из Ньюбериспорта в Аркхэм 15 июля 1927 года с намерением ознакомиться с архивами архитектуры колониальной эпохи и историй Салемских ведьм, так печально известных в том месте. Поэтому у меня возникло непреодолимое желание повторить путешествие Олмстеда, как можно точнее, чтобы увидеть то, что видел Лавкрафт. Как всегда, я выполнил всё в точности, как и Мастер.

Так началось моё путешествие 15 июля 1939 года. Я покинул Ньюбериспорт с той же автобусной остановки, что и Олмстед. Остановка эта находилась напротив аптеки Хаммонда, располагающейся за площадью Маркет-сквера и отправился в сторону города Салем, который послужил Лавкрафту в качестве прообраза Аркхэма.

Я расположился на переднем сиденье в автобусе, с правой стороны, оттуда мне открылся прекрасный вид через лобовое стекло. Мы ехали всего в нескольких милях от Эссекса, и пейзаж, казалось, стал мрачнее, так что я даже затрудняюсь его описать. Сразу же леса стали какими-то обветшалыми, растительность утратила свой летний блеск, и даже дорога казалась мне какой-то заброшенной. Но в моём уме было что-то, что откладывало рациональное объяснение; я не хотел думать о засухе, которая длилась в течении всего предыдущего месяца и которая, скорей всего, и погубила эту растительность. Неконтролируемая тревога и тьма поселилась в моём сердце по причинам, которые я не мог определить.

Спустя пару часов, через лобовое стекло я наконец заметил первые признаки жизни: захудалый деревянный домик, который, очевидно был жилым, так как рядом с ним находилось ещё одно сооружение, из трубы которого валил дым. Мое внимание привлек и загон для свиней, огороженный грубой проволокой и окруженный менее чем полудюжиной свиней. В воздухе запахло чем-то вкусным, и этот аромат мог исходить только из коптильни. В конце концов, в моё поле зрения попал дорожный указатель и небольшой магазинчик возле дороги. На магазине была вывеска: «ОНДЕРДОНК И СЫН. КОПТИЛЬНЯ. СВИНИНА, ВСКОРМЛЕННАЯ РЫБОЙ».

В тот момент, когда мы проезжали мимо, водитель проворчал:

— Свиней кормят рыбой, фу!

Я спросил его:

— Никогда не слышал о таком раньше. Вы пробовали такое мясо?

Лицо водителя оставалось неподвижным, и сначала я подумал, что он не собирается отвечать.