Читаем Удалённые файлы (СИ) полностью

Я был очень рад, что ты не бросилась жалеть меня и гладить по головке. Я уже наревелся всласть в одном из небольших дворов и делать дубль-два совсем не хотел. Уяснив, что первая версия улетела в молоко, я тут же состряпал вторую, о том, как перепутал автобусы, а пока искал дорогу, угодил под струю поливальной машины. Профессиональное враньё — это вдохновенная импровизация без предоставления собеседнику возможности вставить слово. В ответ ты лишь вздохнула, велела мне не бросать форму в стиральную машину, а аккуратно сложить, и принялась активно мыть пол. Оказавшись в трудной ситуации, ты всегда раскладываешь вещи по местам и натираешь полы до блеска. Правда, потом, после генеральной уборки, ты долгое время ничего не можешь найти.

Окончив уборку, ты села на край моей постели, и я понял, что притворяться спящим бесполезно. В тот вечер ты впервые рассказала мне сказку про Того, кто сильнее нас. Помню твой монолог слово в слово: «Никки, тебя побили, потому что ты — лис и единственный хищник в коллективе. Но мир не делится на хищников и травоядных. Не важно, кто ты, важно, какой ты*. На небе живёт Тот, кто мудрее нас. Он создал и землю, и воду, и небо, и всех зверей. Порою он посылает нам испытание или награду, и мы часто путаем одно с другим. Но даже суровое испытание всегда приносит пользу. Твои обидчики жестоки и глупы, и я не призываю тебя прощать их, ведь сделать это сейчас ты не можешь. Поэтому просто отнесись снисходительно к тем, кто, мягко говоря, недостаточно умен. Сегодня у тебя был неважный день, но завтра наступит новый. Ты можешь либо представить, будто с тобой ничего не случилось, и жить дальше, либо затаить злобу на весь мир и стать таким, как твои обидчики. Выбирай».

В тот день я перестал верить в сказки, но не хотел тебя огорчать. Я делал вид, что согласен, несмотря на то, что крики скаутов: «Смотрите, лис плачет!» ещё звенели в ушах. Тогда двери цивильного общества не просто закрылись: они едва не оторвали мне нос. Лишь сейчас я понимаю, почему ты не отговаривала меня и ни о чём не предупреждала, когда я, девятилетний дурак, гордо крутился перед зеркалом в этой идиотской форме. Ты всегда верила в то, что в жизни мне повезет больше, чем тебе. Ты мечтала стать психологом. Когда я спросил, почему не стала, ты ответила: «Не проявила должной настойчивости». После знакомства со скаутами я понял, что это неправда. Ты не поступила в колледж по простой причине: двери общества были, есть и будут закрыты для нас, представителей лисьего рода. Мы — изгои. А разве тот, кто вне закона, обязан его соблюдать?

Хочешь жить — умей вертеться

Вскоре я начал активную деятельность. Интуиция вовремя подсказала мне, что воровство не мой путь. Да и зачем воровать, если всегда найдутся представители того же общества, готовые отдать деньги сами? К тому же я не хотел повторять ошибку отца. Не удивляйся: я всё о нём знаю. После неудачного знакомства с обществом моя картина мира изменилась, и я перестал верить банальной фразе: «погиб в автокатастрофе».

Однажды, выбрасывая мусор, я обнаружил мелкие обрывки толстой тетради и пожелтевших газетных вырезок. Узнав твой почерк, я старательно склеил их скотчем. Ты помнишь, что я с трех лет собирал любые картинки из пазлов, поэтому восстанавливать твой личный дневник мне было совсем нетрудно. Тогда ты работала официанткой в кафе, и босс часто унижал тебя в присутствии посетителей. Однажды один из них заступился за тебя. Так ты и познакомилась с моим отцом. Встречались вы редко. Он обладал неподражаемым обаянием и умением слушать. Тот, кого ты считала идеалом, предпочитал идти против системы и обожал автогонки. Ты не задумывалась о смысле его слов и это можно понять. Почти все лисы, независимо от того, чиста их совесть или нет, боятся общества и редко защищают друг друга. Он публично заступился за тебя, и этого было достаточно для создания идеального образа.

О настоящей профессии своего неповторимого избранника ты узнала из газет, после его гибели. Алан Коут, скупщик краденого, особенно преуспевший в области торговли поддельными драгоценностями и фальшивым антиквариатом, действительно погиб в автокатастрофе. Его машина упала с обрыва. Фото её обугленного стального скелета занимало первые полосы газет. Сейчас несмотря на то, что я неплохой водитель, управление автомобилем всегда вызывает у меня неприятное чувство. Одним словом, идти против системы следует тихо, без помпы, имея внутренние границы, иначе судьба заботливо вырастит на твоем пути пограничный столб.*