Читаем Убежище, или Повесть иных времен полностью

заведения была Анна Уорд (в замужестве Анна Рэдклифф).

В 1783 г. вышел в свет первый том романа «Убежище», самого значительного

произведения Софии Ли, а к 1785 г. роман был завершен. Книгу высоко оценили современники, в

их числе драматург Ричард Шеридан и ставшая впоследствии прославленной

романисткой Анна Рэдклифф.

Многое в романе С. Ли было ново и непривычно. В нем присутствовали непременные

атрибуты готического романа: полуподземное убежище, выстроенное на монастырских

руинах, потайные двери, портреты, обладающие непостижимой властью над

воображением юных героинь, трагические семейные тайны, общая гнетущая атмосфера страха. Но, в отличие от своих предшественников, София Ли не включает в сюжет романа

таинственных явлений и фантастических событий — ни в виде бесхитростно-прямолинейного

изображения, как в «Замке Отранто», ни в виде смутных намеков, предполагающих

возможность рационального истолкования, как в «Старом английском бароне». Более того,

мрачный потенциал готического антуража остается нереализованным в сознании и чувствах ее

героинь, чье здравомыслие неподвластно мистическому ужасу. Тайное Убежище, где

проходят их детство и юность, не смущает их душевного спокойствия ни темными

подземными коридорами, ни потайным входом через дверь, скрытую в основании гробницы, ни

тем, что один из его покоев со временем становится усыпальницей для их опекунши и

воспитательницы, миссис Марлоу. Когда, после трагической гибели Лейстера, Мортимер

обманом увозит Матильду из Франции, она на протяжении всего пути не расстается с

гробом, в котором покоится тело ее мужа. Эллинор спасается из-под власти Арлингтонов,

вынесенная из их дома в гробу, без колебания заняв в нем место умершей служанки. В

романе есть эпизод, когда королева Елизавета, терзаемая тоской и раскаянием после казни

Эссекса, принимает за привидение явившуюся перед ней безумную Эллинор, которую

давно считает умершей. Но этот традиционно-готический эпизод представлен в пересказе

леди Пемброк, чьи объяснения предшествующих обстоятельств заранее лишают его

внезапности и непостижимости и тем самым фантастичности.

Необычным для готического романа было и отсутствие счастливой развязки с

непременным конечным торжеством добродетельных героев и посрамлением и наказанием

злодеев. София Ли предпочла мрачно-величавое свершение судьбы, неотвратимо

преследующей женщин трех поколений «блистательно несчастного рода Стюартов».

Соединение трагических образов героинь романа с этим именем, окруженным

ореолом мученичества, включение в перипетии сюжета известных исторических событий и

эпизодов (таких, к примеру, как история Марии Стюарт, поражение Непобедимой

Армады, война в Ирландии, неудавшийся мятеж и казнь графа Эссекса), изображение наряду с

вымышленными персонажами многих известных лиц елизаветинской эпохи — все это

явилось новаторством, имевшим характер литературной сенсации.

Литературные критики, откликнувшиеся на появление романа, не были единодушны в

своих оценках этой его особенности. Их мнения разошлись и в том, насколько автор

владеет историческим материалом, включенным в роман, и в том, насколько уместно такое

сочетание вымысла и исторических фактов. В рецензии на первый том романа,

помещенной в мартовском номере журнала «Критическое обозрение» за 1783 г., отмечалось, что

«автор пренебрегает своеобразием нравов того времени». В 1786 г. после выхода в свет

всех трех томов романа «Джентльменз мэгэзин» откликнулся на это событие

восторженной рецензией: «Автор, по-видимому, хорошо знаком с описываемыми временами. Правда

характеров строго соблюдена, ибо своеобразные качества Елизаветы и Иакова

представлены с не меньшей точностью, чем у Юма или Робертсона. Воображение поистине

переносит нас в иные времена, и мы оказываемся в окружении елизаветинского двора». Критик в

«Ежемесячном обозрении» (1786) указывал на то, что в романе «вымысел слишком щедро

используется для того, чтобы облагородить и украсить некоторые известные и

выдающиеся факты английской истории». В том же 1786 г. журнал «Джентльменз мэгэзин» писал:

«Хотя Лейстер, Эссекс и Сидней для нас интереснее, чем безжизненные персонажи,

порхающие по страницам наших современных романов, мы не можем вполне одобрить

манеру переплетать вымышленные события с исторической правдой». Другая рецензия

завершалась недвусмысленным выражением разочарования: «То, что мы считали

романтическим вымыслом, оказалось всего-навсего английской историей».

При разноречивости оценок критиков объединяет то, что выбор автором конкретного

исторического периода как времени действия своего романа и включение исторических

лиц и эпизодов в канву произведения они рассматривают как фактор новый и

определяющий жанровое своеобразие романа.

Познания Софии Ли в области английской истории не отличались ни полнотой, ни

точностью. В своем романе она меняет последовательность известных исторических

событий и факты биографий видных фигур елизаветинской эпохи, изображенных в нем. Так,

казнь Марии Стюарт совершается в романе после, а не за год до похода Непобедимой