Читаем Твое сердце будет разбито полностью

Вместо ответа он оттолкнул ее, шагнул ко мне и помог встать. Положил руку на мое плечо. Нахмурился — заметил кровь на моем лице. В темных глазах промелькнула ярость. Или мне показалось?

— Салфетку, — велел он глухо.

— Что? — еще больше растерялась Лика.

— Глухая? Салфетку, быстро.

— Дайте ему салфетку, — беспомощно сказала она, и кто-то из ее девиц тотчас протянул Барсу пачку влажных салфеток. Он достал несколько и аккуратно стер кровь с моей губы. От его прикосновений внутри все задрожало.

— Еще раз увижу рядом с ней — у всех вас будут проблемы, — Барс вручил окровавленные салфетки одной из девиц, которая смотрела на него с ошарашенным видом. — Поняли?

— Но…

— Поняли или нет?

— П-поняли, — запинаясь, ответили они нестройным хором.

— Отлично. Извиняйтесь.

Девицы замялись, переглянулись и, наконец, решились.

— Полина, извини, пожалуйста!

— Прости! Мы не хотели!

— Это просто была такая шутка! Ты нас не так поняла!

Голоса их были подобострастными. Им было страшно. А на меня накатила усталость. Ну почему люди такие, а?

— Не так извиняйтесь. На колени вставайте. Каждая, — обронил Барс. Малиновская едва не зарыдала от унижения.

— Нет, не надо, — тихо сказала я. — Не уподобляюсь ничтожествам.

— И правильно. Идем, нам пора, — сказал мне парень, не убирая руку с моего плеча. Его тело было горячим, и я чувствовала твердость его мышц.

— Но почему, Барс? Почему ты ее защищаешь? — беспомощно выкрикнула Малиновская. Она выглядела такой растерянной, что мне стало ее жалко.

Барс криво улыбнулся. Прижал меня к себе крепче. Оглядел их всех насмешливым взглядом и ответил:

— Потому что она моя девушка.

— Твоя девушка? — пролепетала Лика. Остальные ошеломленно молчи.

— Ты реально оглохла, Малина? — окинул ее тяжелым взглядом Барс. — Она — моя. И если ты или твои курицы еще хоть пальцем ее тронете, разговор будет другой. И да — ты ударила мою подругу, теперь я набью морду твоему парню. Око за око. Передавай привет Власу. И еще. — Парень аккуратно взял телефон, на который одна из девиц продолжала исподтишка снимать. Удалил видео и вернул его владелице.

— Малина, твоя подружка снимала меня без разрешения, — обратился он к Лике. — Знаешь, меня это не устраивает. Сделай, пожалуйста, так, чтобы в нашей школе она не появлялась.

— Дура, — прошипела Малиновская. — Барс, прости! Она случайно! Но я разберусь!

— Постарайся.

Барс накинул мне на плечи свою толстовку, взял меня за руку и повел за собой. Мои волосы были мокрыми, на светлом свитере расплылось отвратительное кофейное пятно, губа горела, однако я чувствовала странный подъем.

— Говорила же, что мой парень вас по стенке размажет, — обернулась я и нашла в себе силы подмигнуть Малиновской.

Мы ушли, держась за руку. И почти сразу встретили целую толпу парней — все из нашей школы. Видимо, они возвращались с тренировки. Барса парни знали, стали громко здороваться с ним и оценивающе поглядывать на меня. Мол, кто такая?

— Что за красотка, Барс? — весело прокричал капитан баскетбольной команды — двухметровый парень с теплым взглядом, по которому сохла та, которую я еще на выходных могла назвать подругой. И которая бросила меня, как и все остальные, когда меня объявили крысой.

— Моя девушка, — ответил он, уже не просто держа меня за руку, а переплетая свои пальцы с моими.

— Наш Димас нашел подружку! А как же Викки?

— В прошлом, — усмехнулся он. — Теперь с ней.

— Хорошенькая! — сказал кто-то. И отовсюду посыпались комплименты:

— Подружка Барса, ты супер!

— Ножки просто огонь!

— Я бы с тобой зажег, детка! Ты бы кайфанула! — не опрометчиво заявил один из парней. И тотчас стушевался под грозным взглядом Барса.

— Осторожнее, чувак. За такие слова могу и лицо сломать, — любезно предупредил он. — А потом что-нибудь еще.

— Прости-прости, я ничего такого не имел в виду! — замахал руками парень. — Неудачный комплимент! Девушка правда классная.

Интересно, с каких это пор я стала такой классной? Раньше меня, новенькую, никто не замечал. Ходила себе в школу да ходила, пока не нажила врагов в виде идиотки Малиновской, чей ай кью стремительно подходил к отметке плинтуса.

— В первый и в последний раз, чел. Услышу хрень про свою девушку еще раз — тебе конец, кайфовать будешь сам с собой до конца жизни, — ухмыльнулся Барс и повел меня дальше.

Самый крутой парень школы вел себя так, будто бы я была его девушкой. Но на самом деле даже не знал моего имени.

А все началось с окон…

В моей жизни что-то произойдет.

Я поняла это по сверкающей точке на фоне пылающего неба. Это был набирающий высоту самолет. Он ловко вынырнул из заката и, мигая, летел ко мне, а я снимала его на телефон и думала, что это, должно быть, знак и никак иначе. Самолеты всегда летят туда, где лучше. Самолеты — символы перемен.

По крайней мере, в моей жизни.

Я помнила самолет, на котором улетел папа, когда мы с мамой провожали его в аэропорту, не зная, что этот рейс станет последним и для него, и еще для двухсот человек на борту.