Читаем Троянец полностью

Я не могу ей ответить. Не только потому, что лишь немногие из нас способны пролаять неприятные, скрежущие звуки речи хозяев, и я к числу этих счастливцев не отношусь. Дело совсем в другом — у меня нет клички. Клички бывают только у обитателей питомников и домашних. А я — вольный. У нас не клички, а позывные. Мой позывной — Троянец, мне его дал наш вожак. Я не знаю, что он означает, но мне нравится, как звучит это слово на нашем языке. Впрочем, этой добродушной самке не стоит знать мой позывной. Как и то, что представители нашего рода могут общаться между собой.

Самка между тем гладит меня по голове, тщательно ощупывает застёжку ошейника, долго и пристально разглядывает мой жетон. Я слегка напрягаюсь, готовый при необходимости вырваться и бросится наутёк. Но, как оказалось, осмотр не вызвал у неё подозрений.

«Ну, в любом случае, тебе не следует шататься по городу одному. Можешь на живодёров наткнуться, а они не будут разбираться, домашний ты или беглый. Вот что я предлагаю: переночуешь у меня, а утром я пробью по базе твой жетон и мы отыщем твоего хозяина. Ну как, согласен?»

Ещё бы я был не согласен. В этом как раз и состояла цель моей вылазки. Я киваю и поднимаюсь на ноги. Хозяйка извлекла из сумки на поясе поводок, защёлкнула карабин на кольце моего ошейника. Я не сопротивляюсь, понимаю, что ведомый на поводке буду выглядеть домашним, и даже если встретим полицая или живодёра, им и в голову не придёт проверить мой жетон. Конечно, если хозяйка сама их об этом не попросит. Ну, в любом случае, так просто я им не дамся — всегда есть шанс вырваться и убежать.

Мы с хозяйкой покидаем переход, идём вдоль улицы, заполненной шумом автомобилей, и через несколько минут оказываемся возле её многоэтажного дома. Она открывает дверь наполненного разнообразными запахами подъезда, мы пересекаем площадку и заходим в шахту лифта. Недолгий подъём, створки лифта расходятся в стороны, мы оказались перед массивной дверью её квартиры.

Небольшая прихожая кажется мне уютной. Хозяйка первым делом обрызгивает всего меня какой то жидкостью из баллончика, по своему опыту я знаю, что это делается чтобы убить возможную заразу. Во время этой процедуры я тщательно зажмуриваюсь и задерживаю дыхание — зная, что жидкость чрезвычайно жгучая и едкая. Потом она достаёт из стенного шкафа небольшой матрасик и подушку, расстилает мне на полу, приготовив мне место для сна. Ненадолго исчезает на кухне, возвратившись с миской, которую ставит передо мной на пол.

От миски идёт божественный запах; забыв о приличиях, я немедленно сую туда свой нос. Овсянка! Овсянка с мясом! Настоящая еда, которой я не пробовал уже несколько лет.

Пока я ем, хозяйка не перестаёт говорить. Я не всё понимаю из её слов, но постепенно в моей голове складывается понимание того, кто она такая. Есть такая небольшая стая хозяев, заботящихся о бездомных представителях моей породы. Они дают временный приют бездомным, собирают еду и игрушки для питомников. Многие из них держат своих домашних, обращаясь с ними по-доброму.

Впрочем, для меня это не важно. Я не собираюсь менять своих планов.

Забрав пустую миску, хозяйка отнесла её на кухню. Чуть позже она вернулась, погасила свет в прихожей и удалилась в комнату, неплотно притворив за собой дверь.

Я тихо лежал на своём матрасе, ожидая, когда она крепко заснёт. Мне думалось, что быть домашним — совсем не так уж плохо. Тёплая подстилка, вкусная еда, заботливый хозяин, который будет с тобой гулять и играть. Самый настоящий рай в сравнении с голодной и полной опасностью жизнью, которую вынуждены вести вольные. Хотел бы я стать домашним? Променять свободу на подстилку, овсянку и ошейник с жетоном? Я внезапно понял, что ответ на этот вопрос для меня не так уж и прост.

Впрочем, всё это лишь глупые и пустые мечты. Я — беглец, к тому же серьёзно поранивший при побеге одного из хозяев, и в случае разоблачения меня ожидает прямой путь на живодёрню.

Прошло ещё некоторое время, прежде чем каким-то внутренним чутьём я понял, что хозяйка крепко уснула. Я встал со своего ложа и тихонько проскользнул на кухню. Стараясь не производить ни малейшего шума, я огляделся по сторонам в поисках предмета, который можно использовать в качестве оружия. Пожалуй, вот этот подойдёт. Я крепко сжал в кулаке рукоять неизвестного мне кухонного инструмента, похожего на слегка изогнутую длинную двузубую вилку. Пальцем левой руки я проверил остроту зубца, она оказалась отменной. Я слизнул выступившую капельку крови. Да, это подойдёт.

Теперь — нужно тихонько прокрасться в спальню, где в огромной ванне плавает тело спящей хозяйки. Один точный удар — в углубление между верхней и нижней парой глаз, а затем, оставаясь незамеченным, выбраться из дома, прокрасться до ближайшего канализационного люка и вернуться на базу.

Я знал, что моя рука не дрогнет. Я тысячи раз отрабатывал этот удар на тренировках, и уже трижды наносил его хозяевам, в дома которых я проникал, устроив подобный сегодняшнему спектакль.