Читаем Светоносному князю Александру Львовичу Трубецкому полностью

Однако, уважаемый Александр Львович, я вдруг поставил себя на Ваше место и тут же ощутил, по меньшей мере, недоумение, охватывающее Вас по мере чтения этого странного послания — кто, что, откуда, зачем да и по какому праву, в конце концов?! В чем предмет разговора?..

Считай своим долгом объясниться. Предмет разговора — Ваше. послание в наш мир — именно так я воспринимаю роман «Гравилет Цесаревич» («Нева», и 7,8 1993 г.) многоуважаемого Вячеслава Михайловича Рыбакова, который, видимо, любезно согласился стать «переводчиком» с Вашего на наш язык тех событий, чувств и проблем, о которых идет речь в оном романе. К сожалению, не обо всех премногих несомненных достоинствах этого незаурядного произведения пойдет речь за ограниченностью эпистолярного жанра и времени, нам отпущенного, а лишь о тех человеческих и философских проблемах, которыми вопиют его строки в духовной пустыне борьбы за выживание.

О себе. Я — Ваш адресат: тот, к кому, собственно, Вы и обращались в своем повествовании-исповеди. Вероятно, я слишком самонадеян, но если мною услышано в Ваших словах, то, что подвигло меня на это послание, значит несомненна моя принадлежность к тем, кто «имеет уши». А вот услышали ли оные «уши» именно то, что Вы хотели им поведать — судить уже Вам. Верно было сказано: «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется…» Впрочем, и в ком оно отзовется — тоже…

Надеюсь на Ваше снисхождение, князь, к сумбурному началу сего послания. Это результат того эмоционального отклика в моей душе (точнее, в наших душах — душах моего семейства), причиной которому был Ваш роман. Далее приложу все усилия к тому, чтобы привести свои эмоции и мысли в некое подобие порядка.

Итак, обрисуем ситуацию, как я себе уяснил ее в меру своих скромных возможностей ограниченного жителя «малого кристалла Вселенной», Если что не так, надеюсь, Вы найдете способ поправить меня — при Ваших-то божественных возможностях…

…В некий час «X» (предположительно в 1866 году) в подвале имения немецкого магната Клауса Хаусхоффера состоялся акт творения «малого кристалла Солнечной системы», то есть того мира, в котором я имею счастье существовать (Да-да, князь, — счастье! Я не оговорился — и в нашем «аду» можно испытывать счастье — ведь оно иерархично, как наши миры)..

Отцы-творцы: коммуно-анархист с очевидными террористическими наклонностями — Петр Ступак — автор гениального прозрения о кристаллическом строении вселенной; химик-фанатик Отто Дитрих Рашке, выделивший из токсинов мухомора препарат для угнетения сдерживающих стимулов — этакий «агрессин» с целью медикаментозного усиления «героического начала» в человеке, и упоминавшийся Клаус Хауефоффер — один из лидеров военной партии при дворе баварских Виттельсбахов — «покровитель наук», а в сущности — «денежный мешок», мечтающий о мировом господстве.

С 1866 по 1869 год Ступак растил кристалл малого мира, а когда Земля достигла радиуса восемнадцати миллиметров — распылил одну-единственную лабораторную капельку «агрессина Рашке» в атмосфере планеты «обычным парикмахерским пульверизатором». Сия «химизация» планеты явилась, по терминологии И. Пригожина, «точкой бифуркации», в просторечии — развилкой истории, после которой пути двух миров разошлись. В большом мире не было ни франко-прусской войны, ни Парижской Коммуны, ни Первой, ни Второй мировых войн, ни Октябрьской социалистической революции, не было глобального раскола человечества на две антагонистические системы, а значит, не было и тех трагедий, какие сопровождают падение Великих империй — будь то Первый Рим, второй или третий.

Все это означает, что не гибли лучшие представители рода человеческого, ибо они гибнут в первую очередь именно потому что — лучшие, совестливые, самоотверженные. Все это означает, что не озлоблялись в смертоубийственной охватке оставшиеся в живых, что человекоубийство не стало заурядным явлением бытия, а значит, более пристальное внимание было сосредоточено на борьбе с менее опасными пороками — процесс гуманизации взаимоотношений, людских и всеобще-экологических, шел, не прерываясь, не тормозясь и, тем более, не поворачивая обратно…

Прекрасная сказка!..

Для нас, Александр Львович, конечно для нас… Для вас — это обыкновенная жизнь. И мы искренне рады тому, что хоть кто-то где-то может жить по-человечески.

Однако, быть орлом в поднебесьи — невелика заслуга для орла… Проблема в том, чтобы остаться им и в зоопарке…