Читаем Солнечная Казнь полностью

А можно купить где-нибудь на аграрной планете большую ферму с просторным домом и конюшней и заняться выращиванием овощей и злаков. Мирная жизнь фермера. Что можно еще пожелать после столь бурной первой половины жизни. Никакой тебе стрельбы, никаких пиратов на межзвездных трассах. «Тишь, гладь, божья благодать».

В конце концов, можно поступить и на государственную службу. С его послужным списком и федералы, и полиция, и спецслужбы такого кандидата с руками оторвут. Он мог бы преподавать в Академии, делиться с молодыми своими богатыми знаниями.

Казак мог бы отправиться в любую точку обитаемой галактики и заняться чем угодно. Главное, найти в себе силы и порвать с прошлым. Но Майк не был уверен до конца, что у него получится.

«Арго» стал его домом, а «аргонавты» семьей. И порвать с ними – все равно что резать по живому. Но Майк больше не мог смотреть на довольную физиономию Бориса Тюрина и счастливое улыбающееся лицо Талии Луговой.

Когда-то именно Казак придумал ей прозвище Клюква. Она все время хмурилась, была сосредоточена на работе и не позволяла себе ни одной лишней эмоции. Самая настоящая Клюква. Прозвище прижилось, правда, его скрывали от капитана. Все «аргонавты» носили звучные прозвища, хотя Талия этого не одобряла. И при ней все старались друг друга называть по именам.

Майка все звали Казаком. Он вел род от знаменитого казацкого рода Курбатских и чрезвычайно гордился этим. Где-то в провинции Гинкго даже находилась планета, названная в честь их рода. Когда-то она являлась столицей, и представители семейства Курбатских в разные времена возглавляли целую провинцию, но потом и планета, и род пришли в упадок.

Майк Курбатский по прозвищу Казак даже не догадывался, как сильно изменится его жизнь в ближайшее время. Планета Солнечная Казнь, конечная точка их маршрута, уже переписывала его судьбу, и это было необратимо.

Остаться на «Арго» в одиночестве – немыслимая затея. Все время кто-то оказывается поблизости и норовит поболтать по душам. И вряд ли поймет, если ты вдруг скажешь, что занят, тебе нужно подумать и вообще…

«Оставьте меня в покое!» – вызовет лишь новый приступ вопросов, от которых уже не выйдет отвертеться. А потом еще капитан, узнав обо всем, отправит в медотсек к киберпсихологу.

На борту даль-проникателя царила здоровая психологическая обстановка, и ничто не должно было угрожать спокойствию экипажа. Сколько примеров, когда психически устойчивые люди в даль-космосе устраивали дебоши, нередко выливавшиеся в большую кровь. И ведь даже после приема у кибер-психолога его не оставят в покое. Слухи по кораблю распространяются мгновенно. Станут один за другим наносить визиты вежливости, чтобы поддержать, а ему всего лишь хотелось побыть одному.

Борис Тюрин улизнул из кают-компании, оставив главного техника корабля, Дизеля, наедине с Малышом, отчаянно сражающимися в трехмерные шахматы. Выглядело потешно. Массивный человек-скала с лысым черепом, украшенным вытатуированной паутиной, внимательно следил за голографическим игровым полем, развернутым над столом. Казалось, сейчас он надавит чуть посильнее, и стол под ним развалится. Дизель хмурился, жевал нижнюю губу и злился. Малыш, виртуальный член экипажа, проецирующий себя в виде голограммы, висел напротив него в метре над полом в позе лотоса. В оранжевом облачении буддийского монаха с выбритым налысо черепом он разглядывал Дизеля. И в его взгляде не было ни капли буддийского смирения. Последнее время Поль задался целью обыграть Малыша в шахматы. И если Борису не изменяла память, шла сороковая партия. Пока что в победителях неизменно оказывался Малыш. Сейчас он беззлобно подшучивал над противником, что не давало Полю сосредоточиться.

В компании Магистра они явно не нуждались. Этим он и воспользовался.

Дочь Таня по прозвищу Ежонок заперлась у себя в каюте и усиленно занималась. Приближались экзамены, а ее подготовка оставляла желать лучшего. Если бы Борис не проявил отцовскую настойчивость, она бы проводила все свободное время с Горцем, Никитой Снеговым, оружейником корабля. У них вовсю развивалась любовь. Ох, уж эти детки!

Но сейчас ему никто не мог помешать. Борис уже предвкушал, что завалится в каюте на койку, откроет книгу и проведет приятно время, оставшееся до прибытия на Солнечную Казнь, но навстречу попался Майк Курбатский.