Читаем Смерть караванщика (СИ) полностью

- Девушка, чёрная... – склонился к самому его уху бедуин. - Привезли издалека, из Африки. Дочь вождя! Красавица...

- Не нужно слов. Покажи, - отвечал Бен-али.

Они вышли из кофейни и сели на коней.

За городом, в походном шатре бедуин развернул большой свёрнутый ковёр, и Бен-али ахнул. В нём лежала чёрная красавица... Из одежды на ней были только красные и жёлтые браслеты на руках и ногах, и ожерелье из белоснежных зубов пантеры. Лицо её было серым, неподвижным, глаза закрыты...

- Дочь вождя! – воскликнул бедуин возбуждённо. – Принцесса!

- Да она у тебя помрёт сейчас, - охладил его пыл Бен-али, осматривая вытянутое чёрное тело. – Всё время в ковре?

- Нет, нет, что ты!.. На ночь вытаскивали, поили, кормили...

- И сами её пробовали? – усмехнулся Бен-али.

Бедуин покачал головой:

- Хотели, да… только... Шипела и царапалась, как пантера. Вот, видишь?.. – бедуин повернул голову: по левой щеке его тянулись красные глубокие борозды содранной кожи.

Бедуин, приподняв чёрнокожую девушку, долго дул ей в лицо, опрыскивал водой. Наконец, она глубоко вздохнули и застонала… Глаза её приоткрылись и с тоской посмотрели на сидевших рядом страшных бородатых арабов… Опять их руки касаются её тела… Неужели ей пришла пора умереть?.. С отвращением она откинулась и застыла в неподвижности.

Торговались долго. Бедуин дорожился, говорил, что такой длинноногой красавицы больше нигде не найти. «А сколько дней я был в пути! Как рисковал! - кричал он, возбуждённо оглядываясь по сторонам, словно опасался погони. – Это же чёрная принцесса!»

Бен-али чувствовал, что сдаёт, начинает внутренне уступать продавцу: эта чёрная чем-то очень ему понравилась, и он постепенно уступал в  цене. «Может, оставить её себе? – думалось ему. – Мне давно нужна служанка… Почему нет?» - а воображение уже рисовало её длинные стройные ноги, которые охватывают его за шею.

В конце концов, Бен-али, сам себе удивляясь, выложил за неё непомерную, по его меркам, сумму, и перекинул ковёр с принцессой через седло.

*     *      *

В Караван-сарае, где стояли его верблюды, и хранился товар, в своей каморке Бен развернул ковёр и долго рассматривал девушку… Её выпуклые тёмные губы и узкое вытянутое лицо были своеобразно красивым. Девушка не шевелилась, и смотрела на заросшее бородой, морщинистое и сухое лицо Бена-али тусклым, ничего не выражающим взглядом.

Ещё третьего дня она, спокойная и счастливая, гуляла по цветущей весенней саванне вблизи большого селения, в котором правил её отец, великий вождь Мганма. У неё были служанки, и были женихи, и звали её Нкозана, что означало «принцесса». Она метко стреляла из лука, который подарил ей отец, и из дорогих винтовок, которые в селении были только у вождя, и могла с плеча глубоко загнать в ствол дерева тяжёлое копьё. Она была сильна, молода, красива и свободна. И отец, наконец, оповестил всех, что пришла пора её сватать.

И вот её подстерегли и украли… Теперь она поняла, кто это сделал: это были мужчины из соседнего селения, которых подговорил их односельчанин, Бота, один из её женихов, который к ней сватался, и которому она с усмешкой отказала.

Зачем ей чужак, когда ей нравился свой парень, Бвана – красавец, силач и прекрасный охотник из своего племени!

Однажды, когда они бродили с ним вдвоём в зарослях, она, вопреки строгим правилам для девушек, как бы нечаянно, развязала на нём набедренную повязку: ей хотелось посмотреть на его «тигра». Она ведь дочь вождя, и все эти девичьи правила не для неё.

«Тигр» у Бвана был красив и силён, как и он сам. О, как он поднялся ей навстречу!.. Она так удивилась, что не удержалась и взялась за него рукой. Бвана смеялся её удивлению и сказал: «Поцелуй его, Нкоза! Раз тебе хочется…» Она совсем недолго целовала «тигра», совсем чуть-чуть, как вдруг в лицо ей плеснули струйки его белого семени. Она засмеялась, вскочила и кинулась бежать, а Бвана, издав боевой клич, пустился за нею… В тот раз они, влюблённые и счастливые, носились по саванне до самого заката, пока вдали не послышался вечерний рык льва, устраивавшего свой прайд на ночь, и на реке не закричал сонный гиппопо…

О, Бвана, где ты?.. Приди же скорее и посмотри, что делают с твоею Нкозой! Эти мерзкие, страшные бородатые арабы… Освободи меня, Бвана!

*     *     *

Когда Бен-али, исполнившись вожделением, придавил ладонями её выпуклые груди и навис над нею, сильная рука неожиданно захватила его длинную бороду у подбородка и резко пригнула его голову к земле. Девушка приблизила к нему вплотную иссиня-чёрное лицо, ощерилась белоснежными зубами и злобно зашипела, готовая вцепиться в горло.

Бен в испуге отпрянул, в озлоблении выхватил нож и приставил к её длинной шее... «Ты что, шлюха? – гортанно закричал он. – Смерти хочешь?! Я тебя купил! Ты моя собственность!!» Но чёрная девушка уже отвернулась и равнодушно смотрела в сторону. Да и поняла ли она его?