Читаем Санкт-Петербург - волшебный город полностью

В то время ожидалось, что бессмертный адмирал Нельсон может посетить Финский залив с отнюдь не дружеским визитом.[6] Посмотрев на торговый порт, мы убедились, что большинство судов прибыли из Англии, они повезут к родным берегам сало, щетину, пеньку и другие российские товары, скопившиеся за зиму на складах.

Дома в Кронштадте деревянные, по большей части одноэтажные, улицы широкие, но мостовые скверные, что не удивительно, ведь породы, слагающие остров, очень мягкие.

Сейчас здесь строятся новые укрепления взамен тех, что пострадали во время великого наводнения 1824 года (тогда в Петербурге и его окрестностях погибло 10 тысяч человек),[7] старые орудия снимают и устанавливают новые. Поскольку Балтийский флот теперь находится в Средиземном море, в Кронштадте стоит всего лишь несколько боевых кораблей. Последние годы русские матросы начали было походкой и грубой отрывистой речью подражать английским, однако император положил этому конец, теперь матросы ничем не отличаются от солдат.

По поводу того, следует ли заставлять моряков шесть месяцев в году нести солдатскую службу, мнения разделились. Морские офицеры считают, что это приведет к утрате необходимых на флоте навыков, однако не следует забывать, что Балтийский флот продолжительное время не может выходить из гавани, и на этот срок матросам нужно найти какое-то применение. Моряки, обученные строю, показали себя с лучшей стороны и в 1812 году, и при осаде Варны.[8]

Гвардейские моряки носят кивер с белым помпоном, с орлом и якорем, у матросов простых экипажей небольшой кожаный кивер, сужающийся кверху, с двумя скрещенными якорями и номером экипажа; у тех и других зеленые мундиры и черные ремни через плечо.

Морские офицеры носят как шляпы с плюмажем, так и кивера, на воротнике у них вышит якорь.

В составе Балтийского флота тридцать экипажей по тысяче человек в каждом, в том числе один гвардейский, один образцовый и один учебный. Матросы проходят подготовку для службы на линейном корабле, фрегате, сторожевом судне или бриге. Корабли строятся из казанского дуба, но они весьма недолговечны. Хотя кронштадтские каменные доки находятся в великолепном состоянии, все же военные суда продолжают строить в Петербурге и переправлять в Кронштадт на камелях[9] через 9-футовый бар,[10] из-за чего многие из них повреждаются.

Для иностранца в Кронштадте интересны мол, укрепления, три гавани, доки. склады, госпиталь и морские казармы, содержащиеся в идеальном порядке. Покойный император не уделял внимания флоту, а Николай I проявляет живейший интерес — надзирает за строительством судов, присутствует при их спуске на воду, регулярно посещает морские склады и сурово наказывает за недостачу.

Русские считают свою страну первой военной державой, но, безусловно, признают наше превосходство на море. Тем не менее нынешний император собирается бросить Англии вызов также и в этой области. Русский флот на якорной стоянке еще можно сравнить с английским, однако в морском сражении, особенно при сильном ветре, англичане, несомненно, превзойдут русских.

Если Балтийский и Черноморский флоты сумеют обеспечить свободный проход через Босфор, то они получат весьма полезную практику, которой им недостает в настоящее время.

Посетив английского консула мистера Букера, весьма достойного джентльмена (с одним из его сыновей я путешествовал в Мадрас, другой только что вернулся с греческой кампании,[12] третий — в плену у турок), я поднялся на борт одного из пароходов, шедшего в столицу и принадлежавшего мистеру Берду.[13]

Во время этого плавания мне посчастливилось познакомиться с весьма замечательной женщиной, женой доктора Макнейла, врача шаха и англий-ской миссии в Персии.[14]

Она прибыла на корабль из Шотландии и намеревается присоединиться к мужу. С ней едет ее племянник, чудесный мальчуган лет двенадцати, и две служанки. Миссис Макнейл — сестра одного из выдающихся людей нашей эпохи, профессора Вильсона, известного как Кристофер Норт.[15] Чтобы продемонстрировать мужество и предприимчивость своих соотечественниц, эта дама без сопровождения мужчин совершила путешествие с ребенком из Персии в Англию в 1828 году. Теперь она таким же образом возвращается в Персию.

Мы миновали громадные камели для транспортировки судов через бар. Первыми использовать камели стали венецианцы, применяя их в качестве плавучих доков. Камель напоминает гигантскую колыбель, которая открывается для приема судна, затем из нее выкачивается вода, камель со своим грузом медленно поднимается и скользит по воде.