Читаем Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами - 1 полностью

Вместе с Ридом Фаррелом Коулменом вы отправитесь в прошлое и узнаете о том, как спасенная из концлагеря книга изменила человеческую судьбу. Энн Перри переработала «Мальтийского сокола», добавив в него теологию и мистику, сделав сюжет закрученным и цепляющим. У Джеффри Дивера пара убийц пытается добраться в Мексике до преступника-книголюба. Эндрю Тейлор перенесет вас в Лондон и расскажет историю о библиотеках, утраченной любви и ревности – как профессиональной, так и житейской. Томас Х. Кук угостит отменной альтернативной историей, героиня которой – знаменитая книга. Рассказать больше – значит сорвать замысел автора, каковой заключается в том, чтобы спровоцировать у вас работу мышления. А тут еще Микки Спиллейн с незавершенным рассказом, доведенным до логического конца современным автором Максом Алланом Коллинзом. И Майк Хаммер, разыскивая гангстерский блокнот, встретится поочередно с полицейским, политиком и преступником.

И это лишь малая часть, дорогой читатель.

Книжные тайны – это, бесспорно, узкий поджанр, но он сулит многообразие форм. И очень интересно отметить, насколько разными путями подошли авторы к решению задачи.

В антологии есть и реальные, и воображаемые книги; действие разворачивается и в прошлом, и в настоящем, и в будущем. От некоторых рассказов – мороз по коже, другие заставляют улыбнуться. Ловкость рук персонажа вызовет у вас одобрительный кивок, а бомба, готовая в любой момент рвануть, ускорит сердцебиение. Одни концовки вас развлекут, другие будут долго резонировать в голове, и вам захочется поразмыслить и лучше понять прочитанное.

Но все без исключения рассказы лишний раз подтвердят мастерство своих создателей, с превеликим азартом отозвавшихся на клич Отто Пенцлера.

Читайте – и наслаждайтесь.

Среда

Вчера вечером они впервые встретились и теперь, к середине утра, наконец немного раскрепостились, расслабились, поверили друг другу. Почти поверили.

Так бывает, когда твоя задача – убить, а твой партнер – незнакомец.

– Здесь всегда так жарко? – спросил П. З. Эванс, болезненно щурясь на слепящее солнце. Темные линзы очков «Рэй-Бэн» совсем не защищали от него.

– Нет.

– Вот и слава богу!

– Обычно еще жарче, – отозвался Алехо Диас. По-английски он говорил с сочным акцентом.

– Да ты гонишь!

На дворе май, на термометре – плюс тридцать шесть. Они стояли на Сарагоса-плаза, живописной площади, главной достопримечательностью которой были двое суровых бронзовых мужчин – генералов, как выяснил Эванс. Еще там был собор.

А еще солнце… как горящий бензин.

Эванс прилетел в Эрмосильо из Вашингтона, где жил, когда его не отправляли на задания. В столице, то есть в столице северной страны, температура была приятнейшая – плюс двадцать четыре.

– Летом у нас тепло, – согласился Диас.

– Тепло? – насмешливо переспросил Эванс.

– Но ведь… Ты в Аризоне бывал?

– Разок играл в гольф в Скоттсдейле.

– Так ведь Скоттсдейл в сотнях миль к северу отсюда, не забывай. Мы-то в сердце пустыни. Здесь должно быть жарко. Чего ты ждал?

– Я сыграл лишь шесть раундов, – признался Эванс.

– Что?

– В Аризоне я сыграл шесть раундов. Думал, что умру. Начали мы в семь утра. А ты в гольф играешь?

– Шутишь, да? Здесь слишком жарко, – с улыбкой ответил Диас.

Эванс потягивал колу из бутылки. Горлышко он тщательно протер влажной салфеткой и лишь потом начал пить. Эрмосильо, столица Соноры, был единственным мексиканским городом, где якобы обеззараживали воду. А значит, лед, в котором охлаждалась бутылка, предположительно не представлял опасности.

Предположительно.

Эванс снова протер горлышко. Жаль, нет с собой маленькой бутылочки «Джека Дэниелса»: можно было бы использовать виски как дезинфектор. У влажных салфеток отстойный вкус.

Диас пил кофе, в который положил три… нет, четыре пакетика сахара. Горячий кофе, не ледяной. Эванс этого не понимал. Фанат «Старбакса» дома, кофеман в любой стране третьего мира (от кипяченой воды дизентерию не подхватишь), в Эрмосильо он к кофе не притрагивался. Сейчас он думал, что в жизни не станет пить ничего горячего. У него вспотели и подмышки, и виски́, и промежность. Наверное, и уши вспотели.

Напарники огляделись по сторонам: люди спешили, кто в школу, кто на службу, кто на деловую встречу. Для любителей шопинга было рановато, а вот мамочки уже толкали перед собой коляски. Местные мужчины носили не костюмы, а сапоги, джинсы и вышитые рубашки. Эванс понял, что ковбойская культура в Соноре пользуется популярностью. Всюду попадались пикапы и старые американские машины.

Напарники были немного похожи – обоим слегка за тридцать, крепко сбитые, темноволосые, круглолицые. Кожу Диаса никто бы не назвал идеальной, но она не портила грубоватую красоту, типичную для индейцев-пима, его предков. У Эванса лицо было глаже и светлее, глаза – беспокойные, бедовые. Он тоже отличался той красотой, которая нравится любительницам острых ощущений.