Читаем Поэма гашиша полностью

В самом деле, это чудесное и своеобразное состояние, в котором уравновешиваются все способности, в котором воображение, несмотря на поразительную силу, не увлекает за собой в опасные странствия наши нравственные чувства, в котором повышенная чувствительность не страдает от больных нервов, толкающих человека либо к преступлению, либо к отчаянию, – это необыкновенное состояние не имеет предвестников. Оно является внезапно, как привидение. Это точно внушение свыше, но внушение, периодически повторяющееся, – и если бы мы обладали истинной мудростью, мы могли бы извлечь из него уверенность в существовании иной, лучшей жизни и надежду приблизиться к ней – путем упорного воспитания нашей воли. Эта острота мысли, этот экстаз ума и чувств во все времена казались человеку высшим благом. Вот почему, стремясь только к непосредственному наслаждению, которое дает такое состояние, и не боясь насиловать законы своей природы, человек искал в естественных науках, в разных снадобьях, в самых грубых напитках и в самых тонких ароматах – искал во всех странах и во все времена – магическое средство которое дало бы ему возможность унестись, хотя бы на несколько часов, из этой юдоли праха и, как говорит автор «Лазаря» – «мгновенно овладеть Раем». Ах, человеческие пороки, несмотря на все ужасы, которые мы в них усматриваем, доказывают (уже самой своей распространенностью) неудержимое влечение человека к Бесконечному… Но увы! Влечение это часто сбивает с пути! Можно было бы воспользоваться, как метафорой, избитой поговоркой «Все дороги ведут в Рим» и применить ее к духовному миру; все в конце концов ведет к награде или наказанию, этим двум формам вечности. Человеческий дух кипит страстями: их у него – употребляя другое тривиальное выражение – хоть отбавляй. Но этот несчастный дух, природная извращенность которого так же велика, как и его непосредственная, почти парадоксальная способность к милосердию и к самым суровым добродетелям, – этот дух удивительно склонен к парадоксам, которые позволяют ему употреблять во зло избыток его необъятной страсти. Он никогда не желает продавать себя целиком. Но в своем ослеплении он забывает, что играет с более лукавым и более сильным, чем он сам, и что Дух Зла, получив один его волосок, завладеет его головой. И вот этот видимый владыка видимого мира (я говорю о человеке) захотел создать себе Рай при помощи фармацевтических средств и возбуждающих напитков, уподобляясь маньяку, который вздумал бы заменить солидную мебель и настоящие сады рисунками на холсте, вставленными в рамы. Этим извращением влечения к Бесконечному и объясняются, по-моему, все преступные эксцессы: от уединенного, сосредоточенного опьянения писателя, который вынужденно прибег к опиуму для облегчения физических страданий и, открыв в нем источник убийственных наслаждений, сделал его светилом своего духовного мира и подчинил ему весь склад своей жизни, до самого последнего пьяницы из предместий, который с душой, объятой пламенем славы и величия, валяется в грязи на проезжей дороге… Среди веществ, способных создать то, что я называю Искусственным Идеалом – не говоря о спиртных напитках, сразу приводящих в буйное состояние силы телесные и парализующих духовную силу, об ароматах, слишком частое употребление которых хотя и создает более утонченную фантазию, но постепенно истощает физические силы, – наиболее действенными являются гашиш и опиум, их сравнительно легко достать и обращаться с ними довольно просто. В этом очерке я намерен исследовать таинственные явления и болезненные наслаждения, вызываемые этими веществами, рассмотреть неизбежные последствия, которые влечет за собою их продолжительное употребление, и, наконец, указать на моральное зло, вытекающее для человека из столь опасного преследования ложного идеала. У нас есть уже обстоятельное исследование об опиуме – научное и вместе с тем поэтическое, и столь блестящее, что я не решился бы прибавить к нему что-либо. Я ограничусь тем, что в одном из следующих очерков остановлюсь на этой книге, которая целиком никогда не была переведена во Франции. Автор ее, человек известный, обладающий сильным и очень тонким воображением, удалившийся от мира и живущий в тихом уединении, поведал нам с трагической правдивостью о тех наслаждениях и терзаниях, которые он в былые дни находил в опиуме.

Самая драматическая часть его книги – это рассказ о тех сверхчеловеческих усилиях воли, которые ему пришлось употребить, чтобы избавиться от проклятия, которое он так неосторожно сам навлек на себя.

В настоящем очерке я буду говорить только о гашише, пользуясь многочисленными исследованиями, извлечениями из записок и признаний образованных людей, более или менее долгое время употреблявших его. Я собираюсь объединить в моем труде все эти документы и представить их в виде монографии, единым героем которой станет созданный мною тип, наиболее удобный для такого рода экспериментов.