Читаем О метропоезде Великие Полководцы (СИ) полностью

" О, Христе Боже, доколе Лев Толстой будет ругаться над Тобою и Церковью Твоею? Доколе будет соблазнять Россию и Европу? Опять он шлет хулы на Церковь и служителей ее, опять клевещет на нас всему миру! -- Покажи, наконец, Владыко, всему миру адскую злобу его! Буди! Им увлечено в прелесть и пагубу пол света.-- О предтеча антихриста!

Желаете ли, православные, знать, что я думаю о Льве Толстом? А я вот что думаю и говорю: он объявил войну Церкви православной и всему христианству. И как денница и сатана отторгнул своим хребтом третью часть звезд небесных, т. е. ангелов, и сделал их единомышленниками с собою, так наш Лев, сын противления, носящий в себе дух его, своим "рыканием и хвостом: (Откр. 12, 4) отторг тоже едва ли не третью часть русской интеллигенции, особенно из юношества, в след себя, в след своего безбожного учения, своего безверия -- Его безбожные печатные сочинения свидетельствуют о том.

Разве собирают с терновника виноград и с терния смоквы? По плодам их познаете их, говорит Господь (Лук. 6, 44). Терновник России и всего христианского мира есть русский граф Толстой, бывший романист, а потом самозванец-богослов, ни мало не смыслящий в богословии, нарядившейся в одежду мужика, чтобы вдоволь насмеяться над верою его и России и удобнее привлечь и русского ли или иностранца недальновидного на свою сторону, к образу своих мыслей, и удобнее излить свой еретический яд в души их.

Есть ли какой отец, говорит Господь в пример, который, когда сын его попросит рыбы, подал бы ему скорпию (Мо. 7, 9) -- Толстой именно это и делает. Он подносит змею вместо рыбы и своему семейству, и всей России, и христианам всех стран и языков. Он хочет вырвать у всех веру в Спасителя, веру в Троицу, в Церковь и во все спасительные истины, в которые веровать научила нас св. Церковь, и без которых невозможно жить ни одному здравомыслящему человеку.

Так, по выпущенной Львом Толстым (в Лондоне) в начале ноября 1902 г. безбожной статье, озаглавленной: "Обращение к духовенству", виден истый русский романист, способный писать только романы с метким анализом обыденной людской жизни и страстей человеческих; но в то же время до мозга костей пропитанный самомнением и гордостью, барской спесью и ненавистью ко всему, что носит печать веры во Христа и в

Церковь, с дьявольскою злобою к духовенству. Все сочинение состоит из предвзятых ложных мнений о духовенстве и его деятельности. Толстой хочет разрушить веру во все святое, таинственное, в то, чем человек, живет, спасается, утешается, укрепляется духом и телом; все, что носит печать истины непреложной: -- веру в Бога Троичного, в сотворение мира, в искупление человечества Сыном Божиим, -- все это отвергает, как сказку, подвергает осмеянию и хочет все христианские догматы переиначить по своему, верит только в свой ум, себе одному приписывает открытие истины и себя только признает истинным учителем. Но, увы, все положения у него ложны, а потому ложны и все заключения.

Толстой думает, говорит и пишет на почве безбожия и полного отрицания всего того святого, что носит в себе печать богооткровенности; гордость, самомнение, самообожание, презрение к Самому Богу и Церкви -- вот его первооснова; другого основания у него нет. Пред нами -- софист, и несведущих в истинах веры, не испытавших на себе спасительности веры Христовой легко может он отвлечь от истинной веры и ввести в пагубное неверие.

В оклеветании Церкви Толстой хочет найти себе самооправдание, похвалу, как истого героя правды, -- и хочет всех отвлечь от Церкви, как сатана отторг от Бога трех ангелов. Прежде чем писать опровержение на это сочинение Толстого, нужно знать (проанализировать) то состояние души Толстого, в котором он пишет свою заведомую ложь, которой он усиливается придать вид истины.

Под живым впечатлением отлучения от Церкви он решился забросать ее, сколько можно, грязью и все священное писание Ветхого и Нового Завета, все богослужение, все таинства и особенно духовенство всех церквей. Толстой, исказив смысл Евангелия, исказил смысл Ветхого Завета и искаженные события передает в насмешливом тоне, подрывая в читающих всякое уважение к святому писанию; над всем, что дорого для христианина, на что он привык смотреть с детства с глубоким благоговением и любовью, как на Слово Божие, он дерзко насмехается.

Толстой переносит свои поругания на духовенство, на Церковь, на св. Писание В. и Н. Завета и на Самого Господа, и говорит: была ли такая вредная книга в мире, наделавшая столько зла, как книга В. и Н. Заветов... Это прямо относится к толстовским сочинениям, не было вреднее их: Ренаны, Бюхнеры, Шопенгауеры, Вольтеры, -- ничто в сравнении с нашим безбожным россиянином Толстым. Написанное Толстым в "Обращении" -- с точки зрения христианской -- одно безумие.