Повесть Олега Агранянца «Неуловимая блондинка» заинтересует любителей интриг и остросюжетных детективов захватывающим с первых…
Детективы и Триллеры / Крутой детектив 18+— Завтра в ресторане на обед скидка 10 процентов.
Я вернулась в офис и села за справку.
Билл не ошибся. Колмогоров действительно был журналистом.
При Советах он слыл диссидентом, с оптимизмом встретил приход Ельцина, пару месяцев издавал газетёнку с оптимистическим названием «Назад». Потом был обозревателем на телевидении, а в последнее время писал обзорные статьи на самые различные темы. Я нашла в Гугле несколько его последних статей. Никакой политики: гибель «Титаника», подготовка к бегству фашистских лидеров после взятия русскими Берлина, захоронения в Древнем Египте. Везде он подвергал сомнению официальные версии. Насколько серьёзными были его доказательства, судить мне было трудно.
Позвонил Билл:
— Каково первое мнение?
— Думаю, мы с ним повозимся.
— Согласен.
— Вскрытие производили?
— Да. Первый диагноз подтвердился: сердечный приступ. Более точный анализ займет три-четыре дня, а то и больше.
— В посольство сообщали?
— Да. Но большой заинтересованности там не проявили.
2. Увидеть Вашингтон и умереть
Утром я скачала из Гугла три фотографии Колмогорова и отправилась по кафе и ресторанам рядом с отелем.
Сначала «не видели», «не заходил». Потом Oyamel Cocina Mexicana, что на углу Седьмой и D. Стоящая на раздаче девица его узнала:
— Был такой.
Вполне приличное заведение. Кухня, скорее всего, мексиканская, но обе девицы на раздаче — типичные американки. Весёлые и жизнерадостные. Я давно заметила, что в этнических заведениях почему-то персонал, как правило, не имеет никакого отношения к национальности заведения. Наверняка эта девчонка по-испански знала только пару слов.
— Был такой. Заказал milanesa de pollo con chipotle.
И дальше отчеканила заученный текст:
— Это хрустящая панированная куриная грудка с мороженым, сыр Оахака, авокадо и крем Mexicana. Очень вкусно. Хотите попробовать?
— Потом. Он был один?
— Почти.
— Почему почти?
— К нему подсела женщина, и он с ней беседовал около часа.
— Описать эту женщину можете?
— Нет. Она сидела ко мне спиной. Блондинка, волосы до плеч. Кофта синяя, в обтяжку. Не толстая. Фунтов 130 фунтов, не больше. Да еще туфли какие-то странные, без каблуков. Я таких не видела.
— Камера у вас есть?
— Есть. Но два месяца как сломалась.
И снова кафе и рестораны. И снова «не был», «не видели».
А потом повезло.
В ФБР позвонил официант из Joe's seafood и сказал, что у него обедал человек, которого показывали по телевидению. Мы любим ругать наше телевидение. Но его всё-таки смотрят.
Joe's seafood — это на углу Пятой и H, почти напротив Белого дома. Заведение солидное. Рассказывают, что когда президент Трумэн относил личную почту в почтовое отделение, которое тогда находилось рядом с Joe's seafood, он потом заходил туда на ланч. В те далекие годы президент не мог понять, почему личные письма должна оплачивать администрация, и относил почту в ближайшее почтовое отделение сам. Почтового отделения уже давно нет, а в Joe's seafood иногда заходят вполне узнаваемые люди. Официант ждал меня у столика менеджера.
— Вы запомнили этого человека?
— Да. Но не очень. Знаете, у нас всегда много народа.
— Он был один?
— Нет. К нему подсела леди.
— Что за леди?
— Я ее плохо запомнил. Блондинка, волосы до плеч, в джинсовой кофте.
— Можете помочь составить ее портрет?
— Попытаюсь.
— О чем они говорили?
— Я не слышал, но у нас есть микрофоны.
— Я это знаю. Но вы что-нибудь слышали?
— Нет.
— На каком языке они говорили?
— Мне кажется, на русском.
— Вы говорите по-русски?
— Нет. Но так говорят в кино, когда изображают русских.
— Каков был характер разговора?
— Что значит характер?
— Дружеский. Деловой. Любовный…
— Нет, нет. Не любовный и не дружеский, скорее, деловой.
— Они говорили оба или в основном кто-то один?
— Они говорили оба. Да, вот еще. Эта дама вынула из сумки карту и показала ее этому мужчине.
— Что за карта?
— Небольшая, а что на карте, я не разглядел.
— Вы нелюбопытны. Обычно люди вашей профессии любопытны.
— Вы правы, мисс, я действительно любопытен, но посмотреть, что это за карта, я не смог.
— Они долго рассматривали карту?
— Рассматривал он. Мне показалось, что он хотел более внимательно рассмотреть карту, но она забрала ее.
— После того как она забрала карту, характер разговора изменился?
— Пожалуй, нет.
— Они еще долго беседовали?
— Нет. Она сразу ушла.
— Когда вы сможете прийти к нам в офис составить портрет этой дамы?
— Либо сегодня после десяти вечера, либо завтра.
Следующим был детектив ресторана. Я нашла его в кабинете менеджера.
— У вас есть записывающие аппараты?
— Да, инспектор.
— У каждого столика?
— Да, инспектор, сами понимаете, Белый дом рядом. Но…
Я знаю, что такие аппараты запрограммированы на «опасные» слова: стоит произнести, например, слово «взрыв», как включается система, полностью записывающая разговор.
Мы посмотрели все записи того дня, никаких «опасных» слов посетители, сидевшие за интересовавшем меня столом, не произнесли, и система во время их беседы не включалась.
— У вас список «опасных» слов только по-английски? — спросила я.
Детектив развел руками:
— Этого я не знаю.