Читаем Некрофилия (Сборник Рассказов) (ЛП) полностью

Первый поцелуй всегда страшен. Мы можем размышлять о нём неделями, представляя в деталях стенки ртов, по которым стекаются смешавшиеся липкие слюни; и мы можем спать и видеть сны о том, как в любви рождается поцелуй, а поцелуй пораждает любовь, а потом просыпаться и ненавидеть себя - за то, что мы есть, за то, что у нас есть вообще возможность видеть сны, за то, что достичь того, о чём мы мечтаем, мы достойны лишь во сне, а здесь, в реальном мире - и облик наш, и мысли - ужасны и вызывают рвотный рефлекс. Но знание этого не умиляет желания всё того же, и если уж червь пытается, то пытается уже с мыслью, что терять ему нечего. Да, он не боится последствий, он боится лишь неудачи, ведь эта неудача способна убить возможность надеяться на что-то даже в мире грёз. Что если этот кто-то, волшебный и дорогой, о ком мы так мечтаем, кто так тепло обходится с нами в наших мечтах, окажется ещё уродливее чем мы сами и оттолкнёт от себя в самый первый момент после попытки объединить губы; свои и его? Нет, это невозможно, как невозможно под сомнение поставить святость Божества - это значит лишь, что душа твоя - мертва и импотентна, будучи неспособной воздавать должным образам молитвы к нему. И это - истинный страх, это страх, который испытывает и неумелый любовник, и начинающий убийца. Проблема в том, что начинающих убийц не бывает, как не бывает "начинающих людей" или "начинающих мертвецов" - убийцами становятся раз и навсегда, и даже не всякому необходимо совершать это самое действие, чтобы считаться таковым. Но принцип первого убийства точно таков, как и принцип первого поцелуя - ни шагом правее или левее. Нужно просто это принять. Мы принимаем позицию того, что или сейчас - когда у нас есть шанс, или никогда потом, и всю нашу жизнь мы будем страдать о том, что не сделали это, когда была возможность. У нас есть идеальный объект; у нас есть объект, который, кажется, единственный подходит для нашей цели; которого никогда раньше не было в нашей жизни до этого момента, и которого, быть может, никогда не будет - зачем же упускать шанс? Ведь мы потеряем гораздо меньше, если наша попытка не удастся, чем если мы даже не предпримем попытку самую эту. Ожидание не даёт ничего; это действие само длится лишь пару мгновений, все размышления перед ним - ни в счёт, и никогда не были в счёт, как и пустые мечты, не нужные никому, кроме нас самих.

И какими бы красочными ни были мечты, первый поцелуй всегда краток и неказист...

3.

Мы убиваем других, потому что ненавидим себя. Мы не боимся смерти, потому что сами готовы встретить её. Мы будем уходить и скрываться от неё до самого конца, но когда она придёт, когда пути назад не будет, мы примем её с радостью. Не как жертва принимает смерть от рук убийцы; но с благодарностью. И она с такой же благодарностью возьмёт нас. Потому что мы понимаем её, и мы влюблены в неё, ведь она - единственная в мире вещь, которая с такой любовью принимает таких уродов. Да, мы ненавидим себя, и я знаю точно, и это относится ко всем нам - хотя бы раз и невзначай, но серьёзно и крепко - мы считали, что будет, - да! Благородным дать Смерти овладеть нашим телом ненадолго, чтобы та нанесла последний удар, который мы не решаемся нанести самим себе. Но потом же мы и понимали, хотя бы даже и подсознательно, что служить Ей ещё, пока можем - это есть лучшая благодарность за то, что мы получим в конце концов, закончив наш путь боли и страданий в Её объятиях. Она радуется, и мы радуемся, когда очередная кровь проливается во имя Её. А потом мы ненавидим себя вновь. Они могут думать, что мы убиваем, ненавидя их, но мне бы хотелось, чтобы они поняли, что мы ненавидим себя точно так же.

И если мы можем сделать больше, чем всадить нож в шею - мы делаем, и Тёмная Богиня радуется! Тёмная Богиня ликует и хвалит нас, когда мы насилуем, бьём плетью, ломаем им суставы и заставляем делать всё, что им противно, и лишь под угрозой лишения жизни. И это - тоже служение Смерти, и даже нет необходимости всегда убивать, чтобы сделать её счастливой от осознания собственной значимости. Она просто смотрит, как после упоминания одного лишь имени Её всё дрожит и пресмыкается, и Она даёт нам силы, чтобы мы служили и дальше. Чтобы мы слышали её голос и наслаждались жизнью хотя бы время от времени.

4.