Не совсем. Могу различить движение: маг машет рукой, но вижу я нечетко.
– Все-таки магия не всем женщинам к лицу, – продолжает рассуждать он. – «Пелена истины»… Звучит гораздо красивее, чем выглядит. И какую же истину ты видишь?
Я внутренне сжимаюсь, тошнота подкатывает к горлу, желудок скручивает. Все мышцы напрягаются. Смотрю на носки своих туфель.
– Ну не то чтобы страшна, но прямо скажу: я удивлен.
Он обходит меня, останавливается позади.
Чувствую, что мои щеки начинают гореть.
– Да, самая красивая часть моей невесты – это приданое, – продолжает он. – Но мне сказали, что ты послушна и тебя ни разу не пороли. Или ты просто безвольна?
Я еще ниже склоняю голову.
– Отвечай! – неожиданно громко говорит он. – Твой будущий супруг задал тебе вопрос!
– Да, меня ни разу не пороли.
Говорю тихо. Самой противно, что голос шелестит, словно сухой осенний лист.
– Уф… – смеется он. – А то я уже заподозрил, что ты немая. Нет, не то чтобы это минус для супруги, но все же.
Силан взял меня за косу, перебросил ее вперед.
– Жесткая, – резюмировал он. – А волосы благородной девы должны быть как шелк.
Тут я посмотрела прямо на него.
– Почему вы так говорите со мной? – сейчас голос звучал резко.
– Потому что не желаю этого брака, потому что разочарован видом своей невесты, и кто-то должен за это поплатиться.
Силан Дрейн отвечает холодно, в его словах – угроза. И я сразу же понимаю, кто этот «кто-то». Пытаюсь изо всех сил осознать, ради чего отец решил устроить наш брак, да еще и так поспешно. Закрываю глаза. Нет, не может быть, это просто дурной сон.
Но я продолжаю слышать, как жених втаптывает меня в грязь с беззаботностью жестокого избалованного мальчишки, пока наконец небрежно не защелкивает на моей руке помолвочный браслет.
А потом его горячие сухие губы касаются моей щеки.
– Дорогая невеста, увидимся с вами на свадьбе и… на брачном ложе.
Он усмехается.
Эта ухмылка, сальная и гадкая, до сих пор стояла у меня перед глазами. Моргнув, я уставилась на свиней. Неожиданно браслет показался невероятно тяжелым, я остервенело принялась дергать его и тянуть. Запястье пронзила острая боль, но я не сдавалась. В груди шевельнулась магия. От самого сердца поднялась глухая ярость.
– Не бывать тебе моим мужем, – прошипела едва слышно. – Лучше никогда не выйду замуж, чем стану женой такого… – Сейчас я не могла придумать слов, которые выразили бы всю полноту моего презрения и разочарования. – Никогда.
Браслет поддался и соскользнул с руки.
Я удивленно уставилась на него. А говорят, нельзя снять… Браслет начал изворачиваться и вытягиваться. Он норовил снова обвить мое запястье, так что пришлось схватить его за концы, словно змею.
Недолго думая и совершенно не заботясь о платье, я влезла в загон и приложила браслет к ножке самой толстой свиньи.
– Вот тебе невеста. Незабудка тут самая красивая. Не придется жаловаться. И на глазу у нее нет никакой белесой пелены, которая мешает смотреть. А уж щетинка – чистый шелк.
Браслет сомкнулся на свиной ноге, магический символ снова засветился как ни в чем не бывало.
– Вот и хорошо, – порадовалась я. – А какое приданое… Приданого у Незабудки как грязи…