Читаем Мой учитель — монстр (СИ) полностью

— Завтра едем на закатный пленэр{?}[Пленэ́р — термин, обозначающий изображение на картине всего богатства изменений цвета, обусловленных воздействием солнечного света и окружающей атмосферы. Пле­нэр­ная жи­во­пись подразумевает создание картин не в мастерской, а на природе.], не забудьте ничего. Вечером около четырех встретимся на вокзале, — Инк чуть нахмурился, вынув из кармана смартфон, чтобы записать себе напоминание.

Ты уже поднялась, начала было торопливо собираться, как преподаватель остановил спешку, дернув тебя за край уже надетой куртки, побуждая сесть обратно, ощутимо толкнувшись о его бок и ногу. Слишком близко…

— Эй, ты чего так торопишься, (Твоё имя)? Я бы хотел обсудить твое отступление от задания, — тихий, но чистый голос звучал слишком приятно и обезоруживал, на корню обрубая все попытки сбежать и подумать обо всем, наверное, в тысячный раз.

— Вы как-то не очень были против этого на занятии, — буркнула ты недоверчиво и опасливо. Инк лишь довольно усмехнулся, чуть толкая тебя бедром, что с твоим шло вплотную, грея через ткань слабым теплом. В носу щекотало лёгким ароматом сладковатого акрила и дерева, какой всегда витал именно рядом с ним, и особенно ясно ты это ощутила в момент такой непрошенной близости, от которой внутри все скручивало комком застывшего жаром сургуча.

— Поздно было что-то менять, тем более ты действительно талантлива, — Инк откровенно наслаждался тем, что мог говорить с тобой так близко, почти опаляя твой профиль дыханием. Ты упрямо сверлила взглядом вашу картину и на монстра больше не смотрела. Не было сил и смелости на такой шаг. Казалось — посмотришь и пропадешь в бездне переливов красок в чужих глазах. Сорвётесь окончательно. Вы оба.

— Менять что-то никогда не поздно, — ответила тихо, взгляд опуская на перепачканные в сангине руки, отчего и ткань на светлых брюках несколько запятналась угольной пылью. Пальцы немного, едва заметно подрагивали не то от долгого рисования накануне, не то от волнения в ауре чужого присутствия. Инк опустил взгляд к этой лёгкой дрожи и вдруг совершенно неожиданно свою руку уложил поверх твоей, сероватым перламутром фаланг стерев с кожи отпечаток красителя.

— Согласен, — шепнул монстр, став как будто бы ещё ближе, но ты поняла, что вот он — край… Вырвала руку, чуть сбивчиво выдохнув, да ускользнула из аудитории, все вещи оставив уликой непрошенной близости.

Непрошенной, но, черт возьми, такой желанной.

На улице, свернув на соседнем проспекте, ты немного успокоилась, начав дышать глубже и оглянувшись на скрытые за домами стены своей Альма-матер. Улыбнулась чудаковато, фыркая смешливо, словно поняла, что повела себя почти по-детски. Но кровь не обманешь — она кипела по венам диким ритмом необузданных рек, толкаемая сердцем, что до сих пор звенело чужим именем, ветром выдоха повторяя: “Инк”.

Ближе к дому в волосах запутался аромат лета, закатом позолотило дома, соткав полотно из потали{?}[Пота́ль — имитация сусального золота.] на кронах бульварных деревьев. Ты задержалась на такой прогулке, решив сделать большой крюк через парк. Повезло, что телефон не оставила в аудитории и смогла многие кадры запечатлеть на будущее, чтобы потом составить композицию и заняться на досуге зарисовками. Но сумерки прогнали с улиц домой, ведь нужно было собраться на пленэр. Свои же вещи, оставленные в стенах аудитории, можно было забрать и потом — в ней занимался только ваш класс и за сохранность можно было не волноваться. А Инк… Он разве что мог посягнуть на просмотр скетчбука, что ты вечно таскала с собой, чтобы делать мелкие наброски где-то перед или после учебы. Да, там даже сам учитель был изображен, но ты не считала это чем-то, за что стоило бы волноваться как минимум в академическом плане. Этот монстр был нарисован безупречно…

Он был безупречным…

Ты думала об этом весь остаток вечера, рассеянно складывая в рюкзак планшет, карандаши, клячки и прочие мелочи. Потерянно ужинала чем-то, чей вкус почти не ощутила, хотя это была твоя любимая лапша. И спать легла в темноте спальни, в которой были написанные тобой картины, множество кистей, холстов, полотен, склянок, мастихинов{?}[Мастихи́н — специальный инструмент, использующийся в масляной живописи для смешивания или удаления незасохших остатков красок, очистки палитры или нанесения густой краски на холст.]… Хаос творчества, но ни грамма грязи, а приятный запах напоминал тот, что всегда витал вокруг преподавателя, что заставлял испытывать неясное волнение, волнами интерференции разбегаясь до кончиков пальцев. Ты уснула в странных размышлениях, где нотками твоей увлечённости звучало воспоминание о прикосновении к тебе монстра. О том, как приятно грел бок его подвижного, неугомонного тела. Как щекоткой затухало касание к пальцам. Как бледнело тепло его выдоха на щеке.