Читаем Логово смысла и вымысла. Переписка через океан полностью

Сергей Николаевич был и выступил на презентации моей книги в Тимирязевской Академии. А на следующий день принимал нас с женой в своей прекрасной, по московским стандартам, квартире, заставленной шкафами, до отказа набитыми книгами. Книги также лежали стопками на столах, стульях, креслах… Мы пировали в узком кругу, по‐свойски, за кухонным столом. Кроме нас троих был ученик и коллега Сергея Николаевича по Литературному институту, профессор Сергей Петрович Толкачев.

Сергей Николаевич умел и любил готовить и получал явное удовольствие, видя, как гости уплетают шедевры его кулинарного искусства.

Хотя кулинаром он стал не от хорошей жизни.

На заре своей юности, будучи начинающим журналистом и работая в редакции газеты «Московский комсомолец», Сергей Есин особо отличил сотрудницу той же редакции Валентину Иванову — талантливую журналистку, у которой, по его собственным словам, он многому научился. Валентина Сергеевна Иванова стала позднее ведущим российским киноведом.

Они сошлись — не столько характерами, сколько общими интересами. Совместная жизнь супругов не была безоблачной.

Горячие споры нередко переходили в столкновения, что привело к разрыву и разводу. Пять лет ушло на то, чтобы оба поняли, что не могут жить друг без друга. Они снова сошлись и были по‐настоящему счастливы, пока судьба не обрушила на них страшную беду. На Валентину Сергеевну навалилась тяжелая, неизлечимая болезнь: ей отказали почки. Три раза в неделю ее увозили в больницу, где кровь очищали от шлаков сеансы диализа — болезненные, выматывающие все силы… Встречи с киноактерами и режиссерами, посещения киностудий, горячие обсуждения, поездки на кинофестивали, даже на дачу — все это ушло в прошлое…

Передо мною лежит книга, единственная в своем роде, составленная Сергеем Есиным уже после кончины его супруги.

На обложке крупным планом очень привлекательное, задумчивое женское лицо и под ним одно слово «ВАЛЕНТИНА».

На титульном листе: Сергей Есин. ЕЕ ДНИ…

Подзаголовок уточняет: «В книгу включена повесть Валентины Ивановой „Болезнь“, в 2008 году опубликованная в журнале „Новый мир“».

Ниже дарственная надпись:

При проверке оказалось, что на титульном листе указана неверная дата. Повесть Валентины Ивановой была опубликована в «Новом мире» на десять лет раньше, в 1998‐м. Видимо, при подготовке книги к печати Сергей Николаевич еще так остро переживал то, о чем было рассказано в повести, что подсознательно приблизил ее на целое десятилетие.

Повесть «Болезнь» потрясает поразительной открытостью автора, просветившего, словно рентгеном, самые таинственные закоулки души человека, обреченного на повседневные страдания и близкую неминучую кончину. В книге повесть Валентины Сергеевны обрамлена исповедальными страницами ее мужа, выписками из его дневников, воспоминаниями ее коллег, друзей, знакомых… Завершает повесть единственное в своем роде интервью Валентины Ивановой с собственным мужем, в котором она допытывается: как живется ему, такому неукротимо‐деятельному человеку, писателю, профессору, ректору, участнику всевозможных комиссий, комитетов, фестивалей, — как ему живется с нею, отрезанной болезнью от мира, замкнутой на себя, беспомощной, одинокой, наполненной черной тоской, которую она выплескивает на мужа, когда он приходит домой после предельно напряженного дня.

Книга не горьковатая, а очень и очень горькая!

И — полная оптимизма.

Потому что она не о болезни. Она о мужестве. О верности. О любви.

При своей предельной загруженности, Есин постоянно бывал в больнице, одаривая нянечек и медсестер, а дома сам ухаживал за больной Валентиной, варил, стряпал, мыл полы и посуду — все делал сам. Финансовые средства, конечно, позволяли нанять домработницу, но он не хотел постороннего человека в доме.

…С Сергеем Николаевичем Есиным я познакомился уже после смерти его жены, через нашего общего друга Марка Авербуха, который послал ему две мои книги: «Непредсказуемое прошлое» и «Запятнанный Даль» (обе вышли в 2010 г.). Зная, как Сергей Есин завален повседневными обязанностями, а сверх того — книгами и рукописями разных авторов, жаждущих его авторитетного отзыва на свои творения, я полагал, что до моих книг он доберется нескоро. Однако он сразу же их прочитал и прислал очень теплое письмо.

Так завязалась наша переписка. Она не была интенсивной, прерывалась на многие месяцы, но когда я ее просмотрел, то увидел, что она значительно содержательнее, чем я сам ожидал.