Читаем Кризис власти полностью

Скобелев делал доклад о революции в Петрограде, об образовании Совета и Временного правительства. Это была его любимая тема. В свой рассказ он вставлял описание эпизодов первых дней революции и говорил с некоторым налетом демагогии, столь характерной для этих первых дней. Описывая, как солдаты одного полка вышли из казарм, чтобы брататься с восставшим народом, он вызвал смех аудитории, прибавив, что офицеры этого полка «попрятались под кровати». Большинство аплодировало, но в одном конце зала раздались бурные протесты. Они исходили от группы офицеров, делегатов съезда. После заседания к нам подошли товарищи из армейской организации и сказали Скобелеву, что он своим рассказом задел больное место армии. Недоверие и вражда к офицерам, говорили они, есть главное препятствие, на которое мы наталкиваемся в деле поддержания порядка на фронте. Ваше выступление звучало как поощрение враждебного отношения к командованию, и вот почему присутствующая группа офицеров так горячо протестовала.

Этот инцидент, конечно, нас огорчил. Чтобы исправить свою оплошность, Скобелев в начале следующего заседания взял слово для разъяснения и заявил, что он описывал один индивидуальный случай и совсем не имел в виду относить это ко всему офицерству, тем более что многие из них с первых же дней примкнули к революции. Воздав должное жертвенному духу офицеров, обороняющих родину вместе с солдатами, он добавил, что сожалеет о впечатлении, которое его слова произвели на присутствующих офицеров, участие которых в этом съезде является лучшим показателем того, что необходимое для спасения страны сотрудничество офицеров и солдат при новом строе находит свое осуществление. При этих словах несколько офицеров подошли к эстраде и под аплодисменты съезда пожали руку Скобелеву.

Мы знали, что среди делегатов съезда были и противники советской политики: небольшая группа большевиков, с одной стороны, и более многочисленная группа правых – с другой. Считаясь с этим, мы построили свои доклады так, чтобы они включали в себя ответ критикам справа и слева.

Чхеидзе представил съезду доклад oб отношениях между Советом и Временным правительством. Он говорил о том, как часто Временное правительство само обращалось к Совету за помощью и как вслед за тем осуществление этой помощи изображалось в правых буржуазных кругах как вторжение Советов в функции правительства. При общих аплодисментах съезда он говорил, что советская демократия стремится не к установлению двоевластия, а к согласованию политики Временного правительства со стремлениями широких демократических масс, объединившихся вокруг Совета.

Гвоздев, один из самых выдающихся представителей рабочей интеллигенции, сформировавшейся в профессиональных рабочих организациях еще до революции, говорил съезду о настроениях петроградских рабочих. Его доклад имел целью рассеять в солдатской массе на фронте распространявшиеся правыми газетами слухи, что рабочий класс погрузился в эгоистическую борьбу за улучшение своего положения и не думает об исполнении своего долга по отношению к армии на фронте. Но когда Гвоздев рассказал о трудных условиях, в которых рабочие продолжают работать на фабриках, и о том революционном одушевлении, с которым они готовы поддержать в тылу дело революционной армии на фронте, его заявления были встречены с таким явным сочувствием, что не оставалось сомнения, что в среде делегатов предубеждения против рабочих не было.

Я сделал доклад о решениях Всероссийского совещания по вопросу о войне и мирной кампании. Эти решения, конечно, вызывали особенно живой интерес фронтовых делегатов. Представители армейских организаций передали мне перед докладом вопросы, на которые делегаты хотели получить ответ: принимает ли Временное правительство меры для приближения мира? Какой отклик находят в союзных странах и в Германии наши призывы к общему миру? Может ли революционная Россия заключить сепаратный мир с Германией?

Знакомя съезд с первыми шагами, предпринятыми Временным правительством и Советами для постановки перед народами союзных и воюющих с нами стран вопроса о всеобщем демократическом мире, я не скрывал тех трудностей, которые предстояло еще преодолеть на этом пути. Съезд слушал внимательно, и мы с удовлетворением видели, что в этой массе фронтовых делегатов, приветствовавших начало борьбы за приближение всеобщего мира, указания на трудности этой борьбы, на невозможность сепаратного выхода из войны, на необходимость поддерживать боеспособность фронта, пока стране угрожает вторжение врага, встречали понимание настолько живое, что призывы к исполнению долга на фронте сопровождались бурными аплодисментами.

То было время, когда волна дезертирств, поднявшаяся еще до переворота и усилившаяся в первый месяц революции, спала и солдаты, под влиянием призывов революционных организаций, возвращались на фронт. Критика пораженчества, братания с врагом, призывов к сепаратному миру встречала со стороны всего съезда живое одобрение.