Читаем Когда падают шишки полностью

Петр Кузьмич покровительственно похлопал гостя по плечу и великодушно пообещал:

— Ну, мы с вами на научные темы еще поговорим… Хотя, ежели правду сказать, не время выбрали вы ехать, товарищ уполномоченный, ох, не время!.. Дороги у нас, прямо сказать, неважные и, обратно же, — хе-хе! — погода… Стихии природы, так сказать… Тут уж ничего не попишешь. За границей вот, говорят, везде асфальт. Я читал: на каждого жителя приходится до четырех гектаров замощенной площади… Тут у нас налицо имеется некоторое отставание, как думаете, а? Но вы человек, я смотрю, молодой, хоть и в очках, для вас, так сказать, проминаж, а?

— Как у вас с распространением книг? — перебил его Спирин.

— Книг? Хе-хе-хе!.. — Петр Кузьмич развеселился еще больше и плюхнулся в кресло, жалобно взвизгнувшее под его грузным телом. — Полный ажур! Хотя, ежели правду говорить, трудная эта штука, книга-то… Писателям что? Купил себе пятерку тетрадей, сел да накатал. Один, забыл фамилию, в день по роману писал! Научно обоснованный факт, сам читал в календаре. Ну и, само собой… эти самые… пети-мети… загребал соответственно… Дом нажил, поместье. Бесплатно он тебе заявление в нарсуд не напишет, не то что книжку с картинками. Жил, как фон-барон Мюнхаузен!.. Тут у нас, в Боеве (вот потеха!), появился один такой Федька Зацепин, на тракторе работает. Тоже пишет, сукин сын! Пишу, говорит, поэму о любви: что такое дружба, и что любовь, и как я обо всем этом понимаю… Дубина ты, говорю, глянь на себя, какой ты писатель? Писатель ходит в кожаном пальте, хромовых сапогах, «Столичную» пьет, закусывает килькой «высший сорт». А ты? Это я вот к чему: им, писателям, легко, а нам ох как трудно книгой торговать. — Бабкин подмигнул Спирину и настежь открыл окно. — Хочешь — продемонстрирую? — И он окликнул древнюю сгорбленную старушку, шлепавшую по грязи большими кирзовыми сапогами: — Эй, бабка! Бабка Матрена!

Старушка оглянулась и остановилась.

— Здорово, бабуня! — громогласно приветствовал ее Петр Кузьмич. — Сколь далеко, божья старушка, топаешь? Прямо футболист-спортсмен…

— А что? — заулыбалась старушка, — я еще ничего…

— А я тебе, бабка, что говорю: пора тебе в общество юных друзей природы вступать. Так, мол, и так: молодая энтузиастка, желаю повысить уровень и так далее. А для этой цели тебе необходимо в первую очередь что? Те-ле-ви-зор! С телевизором лафа: повернешь ручку — девки тебе пляшут, воронежский хор частушки жарит, как в престольный праздник. Потом лектор научит тебя различным религиозным суевериям… Потом покажут городские моды, а также новейшую кинокартину из жизни уголовных элементов, чтоб ты была, бабуня, бдительной и на базаре рот не разевала…

— Вот уважил ба, Петр Кузьмич, — обрадовалась старушка. — Телевизор в домашности штука больно нужная.

— А ты думала? — Петр Кузьмич солидно кивнул. — А в придачу к телевизору дается популярная библиотека, всего две десятки доплатить. Покупай себе очки и занимайся самообразованием. Телевизор перегорит или сломается, а ты будешь иметь полный университет на дому: прочтешь про Антарктиду, про рыбоводство, стихи про пьянство… Так сговорились, что ли?

Старушка замялась:

— А… слышь, Петр Кузьмич, без этих… без книжек никак нельзя?

— Нипочем, — заверил Петр Кузьмич.

— Так уж… Я… такое дело… Погожу чуток. Да и у соседки мы телевизор глядим. И как обходиться с ним — не умеем.

— На этот счет приложено руководство: все, какие есть, схемы, чертежи. Могу заодно подключить популярную книжку «Курс экспериментальной физики». Проштудируйте разок со стариком — и крути-верти, моя машина. Сразу вскочите на высший уровень современности. А кромя — дам в рассрочку.

— Погодить надо, — упрямилась старуха. — Не к спеху нам…

— Ладно, — согласился Петр Кузьмич. — Ежели такое дело, можем мы иметь с тобой другой вариант. Стиральная машина. Экстра-класс! Суй свои лохмуты, сыпь порошок и крути заместо патефона. Ручку пускай старик вертит. А в это время ты ему будешь читать всякую поучительную литературу. И закрутится у вас счастливая жизнь, как в опере «Ромео и Джульетта».

Но старуху и эта лучезарная перспектива не прельщала. Даже Петр Кузьмич под конец обозлился:

— Скупая ты, бабка, отсталая… В общем — подумай.

Старуха свернула в переулок, и Петр Кузьмич захлопнул окно.

— Видал? — усмехнулся он. — А в магазине, думаешь, лучше? Попадается, конечно, покупатель и на книгу. Но уж больно он привередлив, избавь бог: дай ему то, дай ему это, такая ему не нужна, а такую вынь да положь… Заходит, скажем, малец какой-нибудь, от земли не видно: «Есть у вас «Авиамоделизм?» И название придумает, кошкин сын! Таковой, мол, в наличии нету, но специально для тебя держим веселую научную книжку «Диагностика детских заболеваний», бери, просвещайся, и чтоб не хворал, докторей зря не гонял! А мне, дескать, такая не нужна… Повернулся и пошел. Он тебе разве понимает, что такое план? Да по его эта «Диагностика» хоть сгний под прилавком, ему, понимаешь, «Авиамоделизм» подавай…

— Послушайте, вы что-то…